– Да не за что, – отмахнулся Былинкин.
– Все. Ушел.
Поднялся на палубу, глянул на берег. Народу собралось уже изрядно. Значит, скоро и отбывать. Кстати, с противоположной стороны причала уже стоит другой пароход, словно подгоняет «Стрижа». Вообще, сейчас у перевозчиков настоящая страда. Пассажир идет не только сам по себе, но и с багажом. За рубль-то можно в лучшем случае пару мешков перевезти. А как больше, так и доплачивай.
– Что скажешь, Дорофей Тарасович? – обратился он к шкиперу, привалившемуся к кожуху гребного колеса.
– Да скоро уж, Боря. Переодевайся и разводи пары. Да Тимоху поторопи.
– Ага. Сделаю.
То обстоятельство, что солнце уже катилось к закату, никого не волновало. Работа такая. Соберутся пассажиры – так и в ночь выйдут. Вот придет зима с ее штормами, там и отдохнут. А сейчас каждый день на счету.
Правда, это вовсе не значит, что они стираются на работе. Кораблик у них тихоходный, переход, в зависимости от погодных условий, в среднем составляет шестнадцать часов. И все за одну вахту. Поэтому после каждого заплыва непременно следует отдых с полноценным сном.
Борис вновь спустился в жилой отсек, кликнул Былинкина и направился в свою каюту. Переодеться в такой тесноте, да еще при его габаритах, дело мудреное, но уже привычное. Облачившись в чистую робу, которую непременно стирал после каждой вахты, подхватил доску с мелком и направился на выход.
– Здорово, дядь Терентий, – приметил он появившегося из своей каюты машиниста.
– И тебе не хворать. Коли переоделся, знать, скоро отходим.
– Да. Дорофей Тарасович велел пары разводить.
– Добро. Я пока поужинаю. Тимоха, ужин-то есть?
– Обижаете, Терентий Андреевич. Все в лучшем виде. И на переход сготовил. Голодными не останемся.
– Добро.
В кочегарку проход через машинное отделение. По сути, они за одно, только первая все же отделена, больно грязная работа. Даже при закрытой двери вездесущая пыль пробирается и сюда. Носов, в отличие от Рыченкова, аккуратист, а потому все время борется с грязью. Выиграть в этой битве ему не суждено, но и сдаваться он не собирается.
Пройдя в кочегарку, отложил в сторону доску и начал растопку. Сухие дрова занялись быстро. А с поддувом из баллона со сжатым воздухом так и вовсе пошло на ура. Пока разгорались дрова, присел на табурет и вооружился доской с мелком.
Н-да. Разочарование. Время на рисование и обучение у него имелось. Даже на вахте получалось выкроить. На «Стриже» стоит один паровозный котел, потребность в угле всего-то полтораста килограммов в час. Так что время есть.
Главное, не забывать посматривать на приборы и поддерживать жар на должном уровне, не то можно огрести от Терентия Андреевича, причем не только крепким словом, но и добрым подзатыльником. Мужику пятьдесят пять, так что до старика еще далеко и бойцовские ухватки у него будь здоров. Это чувствуется во всем. Впрочем, в планы Бориса вовсе не входило с ним драться, как не хотелось и сердить.