Чувствовала себя странно – как нянька, у которой ребёнок из колыбельки выпал и куда-то уполз.
Джер, конечно, был чуть посамостоятельнее и посообразительнее младенца, но сам факт побега намекал на некие неподобающие кронпринцу планы. Иначе зачем таким вот образом покидать свои покои?
От мысли, что мог счесть неподобающим дикарь, не постеснявшийся устроить во дворце бордель на выезде, мне стало по-настоящему дурно.
Ведь что бы ни устроил Джервальт, ответственность возложат и на меня. Так позорно не справиться работой в первый же день я никак не могла себе позволить. Принца следовало немедленно найти и проконтролировать.
Но как?
Бегать по дворцу и расспрашивать, не видел ли кто-то его высочество?
Ни за что!
Ждать и надеяться, что всё обойдётся?
Сомнительная идея.
И раз уж ни один приличный, одобренный законом способ не подходил, был смысл обратиться к не совсем приличному и совсем не законному.
На прикроватных тумбах ничего подходящего не нашлось, и я заглянула в ванную. Увы, и там меня постигла неудача. Ни перстня, ни хронометра, ни даже расчёски! Вернее, последняя была, но личной вещью не ощущалась. Пришлось, отбросив брезгливость, подобрать полотенце, которым Джервальт сушил голову, и снять с него волос – длинный, почти как девичий.
С этим сомнительным трофеем я поспешила обратно в гостиную – если уж применять запрещённое колдовство, то на собственной территории. Впопыхах даже забыла найти на портрете запирающий механизм. Впрочем, закрыть картину я всё равно пока не могла – пришлось бы выбираться из покоев через дверь. Да и мало ли когда ещё понадобится пробраться в стан врага.
Со своей стороны я сдвинуть рычажок не забыла и понадеялась, что этого хватит.
Заодно проверила, заперта ли дверь в мои апартаменты, и обновила сеть на входе в спальню. Затем свернула ковёр, установила рассеивающий купол и только после этого полезла в шкаф за инструментами.
Пентаграмму вычертила быстро, свечи по углам зажгла ещё быстрее – торопилась, пока не утрачена решимость.
В принципе, затеянное мною колдовство ничего особенного собой не представляло. Вернее, не представляло бы, если бы не было направлено на кронпринца.
Создавать поисковики, нацеленные на особ королевской крови, было категорически запрещено. Кстати говоря, на мою семью запрет тоже распространялся – ведь прадедушка был младшим братом Эрилара второго. Но если для наложения чар на герцога Граньонского, его супругу или детей было достаточно разрешения Совета Магов, то в случае с Джервальтом требовался письменный указ короля.
И, разумеется, я совсем не собиралась за ним обращаться!