В следующий раз я проснулась днём. Судить о времени суток было тяжело, потому что закрытые ставни не позволяли определить, день сейчас или ночь, но до меня доносился приглушённый уличный шум, да и вошедшие вскоре в комнату люди не были похожи на тех, кого только что подняли с постели. Тогда я впервые увидела доктора, хотя прежде, чем его впустить, высокая женщина убедилась, что я как следует укрыта одеялом, так что оставалась видна только голова. Доктор расспросил меня о моём самочувствии, называя меня всё так же «мисс Барнс», поговорил с высокой женщиной и удалился. Я же в тот момент была настолько потрясена тем, как сильно внезапно изменился мой голос, что не стала никому доказывать, что я вообще-то «мисс Эшфорд», отвечала односложно и в дискуссию не вступала.
Когда они ушли, и я снова осталась в полумраке, то проверила себя на наличие травм. К моему удивлению, я не нашла никаких видимых повреждений – ни переломов, ни порезов, ни искалеченных конечностей. На руках и ногах, а также на боку обнаружилось несколько ушибов, но больше ничего, что напоминало бы о той аварии.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и я смогла разглядеть окружающую обстановку. Новым невероятным открытием для меня стало то, что внезапно я с удивительной чёткостью увидела предметы, которые раньше ни за что не смогла бы различить из-за плохого зрения. Ни очков, ни контактных линз на мне не было – я даже пальцем в глаз себе аккуратно потыкала, чтобы убедиться, что линз действительно нет – и это внезапное обретение зрения вывело меня из равновесия ещё на час. Немного успокоившись, я решила всё же разведать окружающую обстановку и быстро убедилась, что находилась не в больнице и даже не у себя дома. Более того – окружающие предметы, казалось, были взяты из какой-то давно ушедшей эпохи, и у меня возникло впечатление, будто я попала в музей. Кровать с пологом, украшенные резьбой и завитушками комод и шкаф орехового дерева, вычурный туалетный столик с круглым зеркалом, софа у изножья кровати… Решив в первый момент, что у меня галлюцинации, я протёрла глаза и обнаружила, что одета в длинную, до пят, плотную ночную рубашку, начинавшуюся сразу у горла. В душной комнате, да ещё в этом балахоне, было невыносимо жарко, но я была так ошарашена внезапной догадкой, что позабыла о дискомфорте. Не может такого быть… Это невозможно! Подобное случается только в сказках!
Когда на третий день головная боль начала отступать, я решительно откинула одеяло и с трудом поднялась на ноги. Каждое движение давалось с усилием, но я, хватаясь за окружавшие меня предметы мебели, добралась до туалетного столика и буквально упала на стул перед ним. А когда взглянула на своё отражение в зеркале, не сдержала вскрика.