— А мы? — подал кто-то робкий голос.
— В заднице! — мрачно буркнул Кирилл.
— В известном смысле, да, — согласился Апполинарий.
— И какой их этого вывод? Что лучше-то, доллар или евро?
— Вечные ценности, — усмехнулся Апполинарий. — Золото, недвижимость, камешки.
Кирилл глубоко вдохнул полной грудью, сделал мощный выдох.
— Точно! Бумажки и есть бу-ма-жки. Что такое тугрики, а? Кто знает? — неожиданно спросил он.
Скинхеды промолчали, только один неуверенно произносит:
— Эскимосские деньги?
— Ну … ха-ха! … почти, если на рожи смотреть, — рассмеялся Кирилл. — Монгольские. На эти самые тугрики в Монголии можно все, что угодно купить, но кому они нужны здесь? Все верно, Колун — золото и земля!
По рядам скинхедов пробежало оживление, завертелись обритые головы, на лицах расцвели улыбки.
— Лекция закончена? — весело крикнул кто-то.
— Нет! Уважаемый профессор собрал нас для чего-то другого. Верно, Колун? Кстати, не угостишь ли чаем, давно сидим. Или ты без Машки не можешь? — с угрозой в голосе спрашивает Кирилл. Скинхеды моментально поутихли, лица напряглись, на некоторых появились глупые ухмылки. Апполинарий понял, что его отношения с девушкой ни для кого не секрет. Странно, почему Кирилл не принимал мер, ведь Маша считалась его девушкой и так оно и было. Отнять женщину у влиятельного человека — дело чрезвычайно опасное, тем более — у вожака банды скинхедов. Можно поплатиться всем. Апполинарий вздыхает — что делать в такой ситуации? Промямлить — что ты, что ты! — и суетливо броситься на кухню готовить горячее пойло на всю компанию? Глупо, унизительно и неэффективно. Противник почует страх и станет только хуже. Выбежать на улицу с криком — помогите, убивают? Ну да, все так и кинутся спасать здоровенного дядьку. А уж стыдно-то как! Апполинарий опускает глаза, взгляд на мгновение останавливается на оружии. «Оса» тупо смотрит на мир четырьмя стволами, словно маленькое четырехглазое чудовище. Надо только опустить руку, нажать на спусковой крючок и пули уйдут точно в грудь Кириллу, что небрежно расселся в кресле напротив. Но вряд ли куски пластика пробьют деревянное перекрытии стола да и слишком много вокруг свидетелей.
— Обойдешься без чая и без Маши, — медленно, разделяя каждое слово, произносит Апполинарий.
И наступает тишина. Лица скинхедов белеют, словно вся кровь разом отхлынула вниз и затаилась где-то там, в районе коленок. Кирилл, напротив, нисколько не изменился, хмурый взгляд все так же упирается в лицо Апполинария, выражение глаз не изменилось.
— Я знал, что ты не трус, — спокойно говорит Кирилл. — Кровью брезгуешь, это да. Но не трус. Ладно, чего хотел?