— Ну где же ты! — нетерпеливо бормочет Апполинарий, с раздражением глядя на плоскую коробочку телефона. Набирал номер Маши еще пять раз, но ответа так и не дождался.
Зимняя ночь встречает холодной поземкой, перестуком ветвей и гробовой тишиной. «Как на кладбище! — мелькает мысль. — Черт, ну что за сравнения в голову лезут»! Впечатление погоста усиливает новостройка, та самая, где сожгли вагончик с гастарбайтерами. Все почему-то грешат на Апполинария, даже соседи подозрительно косятся в его сторону, но никто вслух не осуждает — достали, блин, эти немытые «гости столицы»! Рваный контур строящейся стены, рахитичная сетка лесов и строительная техника, замершая в готовности хватать, нести и поднимать, тревожат и будоражат воображение. Ну, насмотрелись голливудских ужастиков из городской жизни! Из переполненного мусорного бака должен вылезти какой нибудь «звездный охотник». Крышка канализационного колодца — это портал в потусторонний мир, вот-вот черепашки мутанты начнут выпрыгивать, а за ними сэнсей говорящая крыса … зима, холодрыга, какие на хрен крысы с черепашками? Но ведь смотрим же эту бурду с детства, вот мозги и получились набекрень. Сердитый ветер пополам со снегом плюет в лицо комками колючего холода, слезятся глаза и ломит виски, под джинсы забирается стужа и уже «чувствуются» колени. «Какая там улица? Мира, что ли? — мучительно вспоминает Колышев. — Блин, до нее переться чуть ли не через весь город! Надо взять такси». Задубевшие на холоде пальцы с трудом жмут на кнопки, бодрый женский голос спрашивает, куда прислать тачку. Апполинарий называет адрес, затем, чертыхаясь и матерясь, перезванивает — вдруг шутка юмора такая, такси ночью вызвать! — и терпеливо ждет. Стужа поднимается по замерзающим ногам все выше и провоцирует известный синдром недержания. Апполинария всегда интересовала — ну откуда что берется, ведь еще минуту назад не хотелось? Желтую отметину на снегу стирает ветер, словно ластик карандашную закорючку. Апполинарий сунул замерзающие руки в карманы и тут вдали мелькнул расплывчатый сноп света, сверкнули отражения в окнах, появилось такси. Облепленная снегом лепешка с фарами приветливо распахнула дверь, раздался голос водителя:
— Вы заказывали?
— Да-да, я! — торопливо отозвался Колышев.
Даже если не он, на улице такой «колотун», что обойдемся без правил приличия! Восхитительно теплое нутро автомобиля проглатывает замерзающего Колышева, хлопает дверь, отгораживая от свирепого холода и ветра. Сила мотора тянет машину вперед, рессоры ласково покачивают закоченелый зад Апполинария, настроение сразу поднимается. Почти счастливый, Колышев не видит, как зажигаются тусклые подфарники, оживает автомобиль, стоявший возле мусорного бака и приземистая темная тушка иномарки медленно выруливает следом за таксомотором.