На экране появились еще кадры, это явно были фото ракшасов из ОРМ теперь с близи. Черные, мохнатые существа с огромными зубастыми пастями. Они выглядели в точности как в той иллюзии, которой меня испытывал на экзаменах Карим Абакар. Значит, он тоже видел эти кадры или возможно самих ракшасов.
Затем появились другие кадры, точнее видео, судя по закадровому голосу, снимал кто-то непосредственно принимающий участие в ликвидации ракшасов. Качество съёмки было плохое и кажется, снимали на телефон с крыши высотки. Внизу снова черная копошащаяся куча, только теперь объятая огнем.
— А это мы их сжигаем, — зазвучал мужской размеренный, где-то даже веселый голос. — Им не нравится огонь, слышите, как верещат?
Он отвел камеру, внизу и вправду стоял многотысячный душераздирающий визг. Словно тысяче крыс одновременно пришибло капканом хвосты.
Неприятный холодок пробежался по спине. Здесь ракшасы не были карикатурными рисунками. Тут они были самыми что ни на есть настоящими. Страшными, мерзкими, опасными и реальными.
Дальше были и фотографии Равана. Качество было плохое, но можно было понять кто и что именно на фото. Громадный силуэт раза в три больше человеческого как вширь, так и ввысь. Асур стоял в центре ползущего моря ракшасов. Множество рук направленны к небу, несколько головгроздьями на могучих широких плечах.
Дальше реальные фото снова сменилось картинами из древних эпосов, а диктор начал рассказывать легенду первого изгнания Равана в нараку. Наверное, это была жутко интересная история, но сил ее слушать у меня не осталось. Так я и уснул, прямо в одежде, не расправляя постель. Просто провалился в пустую темноту без сновидений.
* * *
Я проснулся от шаркающих звуков. Я находился все в той же комнате, где и уснул, но теперь я был не один. У стола суетился сухощавый старик с тонкой длинной седой косой, в ярко-голубой форме, с гербом, изображающим белого медведя на спине. Что это за клан, я припомнить не смог, но судя по белому медведю, наверняка северный клан. У южан обычно и клановые животные были южные.
— Проснулся? — заметив, что я его разглядываю, спросил старик.
Я кивнул.
Старик кряхтя, сел за стол:
— Долго же ты спишь, парень, уже вон обед принесли.
Я взглянул на часы, стрелка перевалила за тринадцать. Вот это я вырубился, наверное, сказалось действие того снотворного, что вколол мне Зунар.
Я поднялся и зашлепал в ванную, привел себя в порядок. Затем включил телефон — тридцать шесть пропущенных вызовов от Зунара и два гневных сообщения с угрозами. Еще я взглянул на медальон-рацию, для того чтоб убедиться, что он еще не потемнел, и спецслужбы не вызывают меня срочно к исходной точке.