Султан слизнул с ладони кровь, плотоядно глядя на девушку. В ее глазах метались безумные огоньки, вспыхивая темно-синим светом.
– Не боишься, значит?
– Нет!
– А зря!
Он наклонился и достал плетку. Она кинула в него подушку. Фатих поймал ее на лету и отбросил в сторону.
– Ну давай, Арзу. Произнеси это вслух еще раз.
Он уже не сомневался в том, что она сейчас скажет.
– Я ненавижу тебя!
В этот раз он плохо контролировал удары. Ложе было очень широким, мешал полог. Девочка металась, как лань, увертываясь от плетки, брыкалась ногами, закрывалась подушками, усыпая простыни бриллиантовой крошкой. Дважды она пробовала удрать с ложа, но он искусно преграждал ей путь к спасению серией очередных ударов. Наконец ему удалось схватить Арзу за лодыжку. Тяжело дыша, она перевернулась на живот, попыталась вырваться и уползти, но он удержал ее. Платье задралось, оголяя соблазнительные округлости.
Он даже и не думал уменьшать силу ударов. Арзу пронзительно визжала. Она извивалась всем телом, стараясь выдернуть ногу из крепких пальцев, хватаясь за плетку руками. Ягодицы быстро приобретали цвет платья.
– Нет! Нет!!! Перестань! Прошу тебя! Не надо! Умоляю! Мне больно! Больно!!!
Фатих рывком перевернул ее на спину и подтянул к себе. С величайшим наслаждением прошелся плеткой по обнаженным плечам, груди и животу. Она цеплялась за его руку и, уже устав визжать, стонала хриплым сорванным горлом:
– Нет! Прости меня! Прости! Умоляю! Не надо! Я буду послушной! Отпусти меня!
Наконец он отбросил плетку, взобрался на ложе, раздвинул коленями ее ноги, прижимая к простыням руки, и замер, задыхаясь от желания и любуясь своей девочкой. Лиф съехал, обнаженная грудь учащенно вздымалась в такт дыханию, волосы растрепались, на лбу выступили капли пота, глаза на залитом слезами лице горели дьявольским огнем.
– Проси лучше, детка, – вкрадчиво, улыбаясь, прошептал султан ей в ушко с прозрачным бриллиантом.
– Я хочу тебя!
Он отпустил ее руки, и она обвила его шею, притягивая к себе.
– Куда ты меня хочешь, детка? – он целовал ее жаркие губы, шею, плечи, грудь, слегка прикусывая возбужденные торчащие соски.
– Куда хочешь! Все что хочешь!
Фатих лихорадочно шарил рукой, стараясь освободить горячее лоно от оплетающих его скользких красных язычков. Освободил, засунул туда пол-ладони, нажимая пальцами на шелковый свод, почти приподнимая ее над ложем. Она была мокра, как мышь. Истекала соками прямо в его ладонь.
Арзу издала стон изголодавшейся самки в охоте.
«Узман, сожги к дьяволу все свои китайские трактаты о душе!» – подумал Фатих, полностью погружаясь в свою девочку.