— А что…
— Теперь насчет того, как выманивать преступницу. — Он ловко перебил Кристину, как будто случайно, но она готова была поклясться, что намеренно. Предугадал вопрос и поспешил отвлечь. — Как ни странно, сектантов пугают техногенные катастрофы. Любого масштаба. От мелких аварий до взрывов, уносящих жизни. Но, конечно, чем масштабнее катастрофа, тем сильнее они нервничают. А когда они нервничают, они начинают делать глупости и выдают себя. В Ростове мы чуть не схватили преступницу с ее сообщниками. Тогда они вывернулись. В этот раз… думаю, не должны.
— Все-таки вы не оставите в покое наш водопровод, да? — вздохнула Кристина.
— Что? — опешил Лещинский. Он успел напрочь забыть о несчастных жителях «сталинки», обросших перьями из-за отсутствия воды. — О дьявол, при чем здесь ваш водопровод? Выберем что-нибудь другое, не настолько… хм… болезненное. Я затем и позвал вас, чтобы договориться!
— Ну ладно, — Кристина задумалась. — А почему они боятся техногенных катастроф? Может, они боятся, как все нормальные люди? Никому не понравится взрыв на химзаводе… или поломка водопровода.
Снова услышав о водопроводе, Лещинский мученически возвел глаза.
— Они начинают делать глупости, — повторил он. — Торопятся. Пытаются провести длительный ритуал оживления за десять минут. Или отправляют патрулировать улицы толпу магических существ, которых видят простые люди, и потом приходится кропотливо заметать следы. Или пытаются заколдовать главу ковена или главу ложи, чтобы получить доступ к магическому сердцу города. — Тут Кристина вздрогнула. — И тогда их можно брать голыми руками, если подготовиться. В прошлый раз я плохо подготовился, и они прорвали оцепление, но в этот раз такого быть не должно.
— Но должна же быть причина, — Кристина не успокаивалась, ей казалось, что она упускает что-то очень важное. — И потом, здесь какое-то несоответствие. Вы говорите, они боятся этих техногенных аварий. Но преступница сама устроила аварию водопровода! Выходит, они…
Когда слово «водопровод» прозвучало в третий раз, Лещинский страдальчески уронил лоб в ладонь. Кристина скрипнула зубами.
— Нет, послушайте! Выходит, они боятся, только если эти аварии устраивает кто-то другой? А почему? Боятся, что он опередит их? Или боятся не успеть? Если после аварий они начинают торопиться, идут на риск, теряют голову, то, наверное, боятся не успеть. Возможно, все эти аварии для них — признак приближения того чудовища, в которое они верят?
— Возможно, — Лещинский поднял голову. — Все возможно. Только при чем здесь души городов?