Джинсы, кроссовки, рубашка с подвернутыми рукавами – в самом деле, как встреча семьи. Черты лица, между прочим, дедовские – там и жесткость подбородка и характерный лоб.
Я стянул перстень с пальца, отзывая дракона. Тут же стало темно – даже ближайшие фонари не горели.
Прокашлявшись стартером, завелись наши машины, осветив место фонарями ближнего света.
Взвесив перстень, навесом кинул в сторону родственника – и тот невольно перехватил его, разглядев и тут же остановившись.
– По какому праву чужак распоряжается на нашей земле? – Смотрел он в этот раз равнодушно и зло.
Намек моего поступка более, чем понятен – отказ от родового перстня, отказ от родства.
– По праву старшей крови. – Равнодушно бросил я, отворачиваясь к лимузину.
В этот раз досталась возможность открыть дверь самому – тяжелая такая, увесистая. Зато водитель немедленно рванул с парковки куда-нибудь подальше.
– Не туши костер бензином, слышал такую поговорку? – Нервно донесся голос бывшего князя. – И бочками с авиатопливом это делать не надо! Подумать только, решит он проблему! – Крутил он набалдашник трости в руках.
– А вам какую проблему требовалось решить? – Нашел я кнопку под креслом и выдвинул подставку для ног.
– Я хотел, чтобы ты потребовал убрать руки от своего! – Несколько раз выдохнул старик. – Да лучше бы ты ему морду набил, слышишь? Да, мелко, но возрасту простительно! Отказаться от родства, подумать только!
– А я решал проблему престолонаследия в клане Юсуповых. Знаете, это такое увлекательное дело, когда один лезет из ямы, а все его братья и сестры тащат его за ноги обратно. – Поделился я впечатлением.
– Это не повод закапывать себя в яме добровольно.
– Вы стали чаще нервничать. – Присмотрелся я к спутнику. – Единственное, что успокаивает, что вот эта седина была у вас раньше.
– Она появилась два месяца назад, – проскрипел Иван Александрович.
– Оу…
– Завтра про твои художества узнает глава клана, и ты сам станешь седым.
Я достал из кармана еще один перстень с гербом Юсуповых – точь такой же, как был кинут в сторону новообретенного братца.
– Узнает, – поддакнул я, ловя на себя недоуменный взгляд. – Выслушает моих братьев и сестричек, погневается в голос. И вышибет из нашего княжества всех, кто мешает нам работать. Заодно всыпет всем, кто занялся организацией свадьбы великой княжны через мою голову.
– Как-то все в твою пользу. – С сарказмом высказался старик, продолжая изучать перстень.
– Это не в мою пользу. Это борьба с частной инициативой во вред интересам клана. – Продирижировал я в такт словам. – И в знак оценки того, что перстень был фальшивым.