Брови Пашки поднялись, а сам он удивленно посмотрел на меня.
– Это не слишком много?
– Но ты согласен?
– Я? Ну конечно! – Воскликнул Паша, чуть приподнявшись на кресле.
А затем покосился на подходящего Артема, придерживающего три стакана с водой.
– Отлично, вольноопределяющийся Борецкий!
Встав, я взял стакан себе. Жестом показал встать княжичам и проследил, чтобы у каждого было, что выпить. Потребовал тишины и поднял пластиковый стаканчик, как для тоста.
– Тут был задан вопрос. Не слишком ли это много – платить сорок тонн золота за месяц службы. – Обвел я товарищей взглядом. – Не стоит удивляться. Ведь я потребую службу, равную этим сорока тоннам. Виват, гусары! – И опрокинул воду в себя.
– Что, вот так – не чокаясь? – робко спросил Паша.
– Мы приехали спасать его детей, – напомнил Артем, залпом выдувая свою порцию и мощно прокачивая воздух через ноздри – будто в стакане была жидкость куда крепче.
– Я думал – шутка… У него же нет детей…
– И не будет, если Нику убьют. – сухо произнес Шуйский.
А я пытался разглядеть через матовые экраны, разделяющие секции вип-залов, небо и взлетку. В голове звенело на высокой ноте, а пальцы комкали пластик.
– Господа? – Сбил момент серьезности деликатный голос кого-то из персонала.
– Да? – Обернулся я к мужчине в форме охраны, стоящего на пороге.
– Тут какой-то юноша рвется к вам. Говорит, у него назначена встреча на полдень.
– Впустите, – недоуменно переглянувшись, пожал я плечами.
В зал вошел парень лет двадцати трех, в дешевом, но опрятном костюме, с пластиковой папкой в руках, прижатой к груди.
– Здравствуйте, – неуверенно улыбнулся он. – Это я, насчет телевидения и цифрового интернета! Вы велели мне взять отпуск за свой счет и быть здесь. Ах, вот, – спохватился он, раскрывая папку и показывая бумаги. – Тут, на всякий случай, наши тарифы и условия подключения.
Вот блин! Я вздохнул, вспомнив тот случайный разговор. А затем присмотрелся к юноше. Подтянут, пусть хоть чуть-чуть и сутулится. Одежда опрятная, речь приятная.
– Ты думаешь о том же, что и я? – Задумчиво покосился я на Артема.
– Пожрать бы, – согласно кивнул он.
– Да нет же, – отмахнулся от Шуйского и в несколько шагов достиг паренька. – Как зовут?
– Михаил Андреевич Ломов. – Опасливо смотрел он на меня.
– Разрешите представиться, корнет Самойлов. И мои друзья – княжич Борецкий Павел и княжич Шуйский Артем.
– О-очень приятно, – заробел тот.
– А что, Михаил Андреевич, – приобнял я его, – Не желаете ли вы сменить скучную и опостылевшую профессию, на почетную службу в гусарском полку? Месяц службы, а далее – как понравится.