Пекус продолжал исполнять свои обязанности члена пожарной команды. Не жалея себя, бросался на самые угрожающие участки.
Он пробегал под мостиком, на котором находились командир корабля капитан второго ранга Барановский, а также Нахимов и многочисленные офицеры его штаба, когда нечто неведомое, некий внутренний голос завопил в нем об опасности. Моряк поднял голову и остолбенел, застыл на бегу – с небес по дуге летела, неслась, целясь именно в него, в Иоахима Пекуса, смерть. Костлявая нарядилась крутобокой бомбой. Секунда ее полета растянулась для кондуктора в добрую минуту тоскливого ожидания. Оставляя за собой дымный след запала, снаряд неторопливо падал с вершины дуги на избранную им жертву. Казалось, бомба шипела на лету: «Жжди, я ужже шдешь».
Иоахим не мог сделать ни шагу – его будто парализовало.
Тогда он сделал единственное, что пришло ему в голову, – мгновенно сотворил магический щит и бухнул в него почти всю свою Силу.
Смерть жахнула в защитный барьер с таким остервенением, что моряка кулем швырнуло на переборку. Он ударился головой, сполз со стены вниз на палубу и обмяк. Бомба, недовольно прошипев «шшволошь», откатилась в сторону борта, нашла развороченный вражеским ядром шпигат и упала в воду. Контуженный Пекус этого уже не видел.
* * *
Ноября восемнадцатого дня одна тысяча восемьсот пятьдесят третьего года русский отряд кораблей под командованием вице-адмирала Павла Степановича Нахимова в бухте турецкого города Синоп разгромил турецкий флот. Это была блестящая победа русского оружия.
«Синопская резня», как назвали это сражение английские газеты, стала поводом для Великобритании и Франции к вступлению в войну на стороне Османской империи.
А инцидент с Иным послужил Инквизиции и европейским Дозорам основанием для создания объединенных Дозоров. «Для воспрепятствования вмешательства Иных в ход военных действий в мире людей».
I
Четвертого октября 1854 года в три часа пополудни к небольшому особняку классического стиля в Сивцевом Вражке подъехала коляска. Из нее выбрался высокий худощавый господин лет около сорока в партикулярном платье. Небрежно отсчитав тростью ступеньки невысокого крыльца, визитер постучал набалдашником указанного предмета в дверь, игнорируя шнур колокольчика. Дверь тотчас распахнулась, в проеме показалось заспанное лицо привратника.
– Чего изволите-с?
– Ступай, доложи барину, что к нему коллежский советник Бутырцев по делу. Он знает и ждет меня.
– Сию минуту-с! – мелко засуетился лакей, распахивая вторую створку. – Не извольте гневаться, вашество… Ждут-с, а как же… Распорядились еще вчера в вечор…