– Ты бы не стала! Ведь не стала бы, верно? Как можно есть того, кто умеет читать!
– Пускай сперва докажут, что умеют. Хотя не съела бы, нет… иначе ты мне до конца жизни не дала бы покоя.
– И не дам, потому что редкие виды животных надо охранять! – гордо выпрямилась Сверчок. – Как несправедливо, что обезьянка попалась тебе! Счастливая ты, Росянка!
– Да, я такая! – Листокрылая самодовольно изогнула шею.
От кокона донёсся треск. Мечехвост вскочил и вместе со Сверчок кинулся смотреть. Скорлупа в верхней части и правда слегка разошлась.
– Я знала, знала! – горячо прошептала Сверчок. – Говорила, что уже пора! Ты помнишь своё Превращение, Мечехвост? Что надо будет делать, когда он выйдет?
– Просто не толкаться и дать ему развернуть крылья. – Шелкопряд жадно следил, как из расползающихся трещин в шёлковой оболочке показываются когти. – Как отдышится, сразу дать поесть. – Он протянул хвост и подгрёб ближе кучу заготовленных фруктов.
Сверчок пожалела, что с ней нет блокнота для записей. Настоящее Превращение!
В книгах о биологии шелкопрядов говорилось очень скупо. Будь у неё подробный отчёт, можно было бы опубликовать целую статью об этом удивительном явлении!
Нет, невозможно. О научной карьере теперь не может быть и речи… как и вообще о нормальной жизни в обществе ядожалов.
Разве что… разве что мы победим королеву Осу! Но что тогда? Смогут ли ядожалы с шелкопрядами и листокрылами жить в мире? Строить ульи, выращивать овощи и фрукты, ходить вместе в школу, писать книги?
Она бросила взгляд на Росянку и поникла, словно ощутив на крыльях вес целой луны.
Листокрылы никогда не простят. Из их памяти не вытравить попытку ядожалов уничтожить целое племя, да и шелкопряды навсегда запомнят своё унижение. Не станут доверять бывшим хозяевам ульев, не захотят жить вместе.
Как проложить путь от гнева и ярости, готовых жечь живьём, к счастливому миру, где три племени объединятся в одну большую семью? Три дня Сверчок ломала голову, но выход видела только один: уничтожить кошмарную власть королевы и убедить листокрылов, что ядожалы со свободной волей им друзья и союзники – в чём сама не была так уж уверена.
Из прорехи в скорлупе кокона показалась знакомая фиолетовая мордочка. Синь вытянул шею и тряхнул головой, освобождая рога от волокон застывшего огнешёлка. Сверчок затаила дыхание, наблюдая, как дракончик, извиваясь, протискивается наружу. Скользнув на пол, он поднялся на лапы и некоторое время стоял, опустив голову и тяжело переводя дух. Затем поднял глаза, встречая взгляд Сверчок, и с широкой улыбкой расправил крылья.