Такого просто не могло быть, даже прошедшие огромное количество модификаций люди, ставшие уже, по сути, чем-то большим, чем просто человек не смогли бы, вот так просто, победить этот яд.
Снова дало о себе знать чувство неприятностей, кем был не был этот первокурсник, но он никак не мог являться простым бароном из захолустья. Гилет сделал ещё одну инъекцию яда надеясь, что та, совместно с первой, сможет перебороть непонятный иммунитет студента, но с ней всё было ещё хуже. Яд даже не начал распространяться, просто исчезнув из тела молодого человека. Лекарь, правда, более подробно наблюдая за действием яда, успел заметить непонятную активность в его структуре напоминающую работу заклинания.
Первой мыслью было, что у студента где-то припрятан артефакт помогающий, как раз бороться с отравлением, но после тщательного поиска, обнаружить так ничего и не удалось. Да и если подумать, артефакт не стал бы срабатывать, получив только вторую дозу яда, сначала игнорируя, а потом и не сильно помогая бороться с первой.
Кем бы не являлся этот парень, но стало ясно одно его нужно как можно быстрее кончать и пусть потом даже найдут следы указывающие на помощь при уходе за грань, главное сейчас не дать ему прийти в себя. Кто знает, какими возможностями он ещё обладает. При таком странном иммунитете, он может спокойно докопаться и до факта отравления, и до того, кто его совершил. Тем более после второй инъекции яда, на Гилета повеяло нешуточной угрозой от, вроде бы, неподвижно лежащего полутрупа.
Сделав на всякий случай ещё несколько инъекций, чтобы убедиться работает яд, всё-таки, или нет, маг увидел, что количество всё таки играет свою роль и уже было обрадовался тому, что удастся всё сделать чисто, практически не оставив следов, как вдруг, его жертва открыла глаза, а следующий миг Гилета, даже не заметившего движения, накрыла тьма.
Стоило мне только прийти в себя, как я увидел человека склонившегося надо мной и подносящего к моему телу нечто, напоминающее шприц. О том, кто это может быть у меня даже не возникло сомнений. Раз рядом никого нет, а сигналы о новых отравлениях, пока я был в беспамятстве, только увеличивались, значит передо мной и есть причина всех моих бед.
Только в самый последний момент, когда я уже вскакивал нанося одновременно удар по довольно субтильному телу, сквозь мою жажду расправы прокралась довольно дельная мысль, о том, что убивать этого индивида будет нецелесообразно и лучше бы сохранить ему жизнь, для последующей задушевной беседы.