Как ему такое удавалось ни я, ни многое повидавший за свою жизнь старик понять не могли. Скорей всего разгадка кралась в неординарных ментальных способностях, которыми обладал маленький чёрный проказник, но как он это делает, я пока, не имел никакого представления. Делиться этими мыслями с Климом я, самом собой, не стал, незачем старику знать о том, что Черныш, далеко не простой кот.
Проказником Черныша я назвал не просто так. Этот сорванец, вовсю пользуясь своей незаметностью, повадился воровать всё, что вкусно лежит и при этом оставлено без присмотра.
Пошли даже разговоры об этом. Одни утверждали, что еду воруют призраки, другие, что мутировавшие от запредельной концентрации магии в академии мыши. Всё более и более оригинальные истории начали плодиться с поражающей меня скоростью.
Как я давно уже уяснил, местное население вообще любит такие истории. Но мне казалось, что самая образованная и так сказать, самая продвинутая в отношении магии часть, будет намного более прохладно относиться к подобным вещам, чем простые обыватели.
Оказалось я ошибался и причина этого была довольно банальна. Студенты, всё-таки, народ молодой и довольно активный. А в академии с её правилами и контролем в общежитиях, особо не развернёшься. Вот и развлекались как могли от нечего делать. Только вот если обычные люди замирали бы от страха, поминая богов, при виде пропавшей как по волшебству еды. То маги наоборот, с энтузиазмом начали пытаться разгадать этот феномен.
Некоторые студенты начали специально оставлять еду и следить за тем, когда и как она пропадает. Некоторые даже стали анализировать вкусовые предпочтения появившегося феномена, выкладывая, от раза к разу, разные продукты и засекая с какой скоростью они пропадают. Появились даже те, кто утверждал, что видел эту неведомую зверушку, и даже кормил её с рук. Но на проверку, такие заявления оказывались выдумками.
Ругать Черныша за возникшие трудности я не стал и в какой-то мере, даже сам поддался исследовательскому ажиотажу. Очень уж хотелось узнать, каким образом, моё питомец скрывает своё присутствие.
Сам Черныш, как несложно понять, объяснить как он это делает не мог. Он лишь удивлялся моим вопросам и говорил, что просто, как я и его и просил, не попадается на глаза двуногим. При попытке узнать подробнее, как именно он не попадается, он лишь начинал непонимающе смотреть на меня.
И так, как ответ на этот вопрос мне приходилось искать самому, это только подстегнуло мою старательность на занятиях у менталистов.