— Так в чем проблема? — спрашивает, привлекая в свои объятия жену.
— Вика была моим опекуном. У неё на почве этого пунктик. Ну, и возраст, само собой… — пожимаю плечами.
— Возраст… — протягивает задумчиво. — Херня это все!
— Булат! — одергивает мужа Полина.
— Прости, маленькая, — тут же извиняется тот.
И я ощущаю волны любви, омывающие этих двоих. Мне даже как-то неловко становится, будто я невольно увидел то, что не было предназначено для моих глаз.
— Ничего. Только постарайся не ругаться, ладно? Тим вчера наябедничал, что Руслан занимался в садике «хелней».
— Получит он у меня, — смеётся здоровяк.
— За то, что «хелней» страдает? — не в силах удержаться, хохочет в ответ Полина.
— Нет. За то, что стучит на брата, — сверкает глазами Булат.
Я наблюдаю за этой семейной идиллией со смешанными чувствами. С одной стороны, меня радует, что ещё остались семьи, где царят любовь, понимание, счастье. Где супруги сумели пронести свои чувства через годы, не позволив рутине, бытовухе и взаимным обидам похоронить ту любовь, которая их соединила вначале. А с другой стороны, мне немного завидно. У меня тоже могло бы такое быть. Уже четыре года как. Любимая жена и, вполне возможно, ребёнок. Уж я бы точно постарался сделать Вике бебика. Думаете, парню моего возраста не может хотеться детишек? Может. Ещё и как. Даже крохотная часть Вики для меня бесценна. Что уж говорить о ребёнке — её плоти и крови?
— Тогда что требуется от меня? — уточняю у Булата, признавая его право голоса.
— Ничего. Сиди тихо и не высовывайся. Как только виза будет на руках, купишь билеты на первый попавшийся рейс. Все.
— Ей бы ещё отлежаться, — протестует Поля.
— У нас нет времени, — парирует Булат.
— И климат менять нежелательно. И так организм перенёс колоссальный стресс.
Я серьёзно забеспокоился. Вдруг своей спешкой мы причиним ещё больший вред здоровью любимой? Оправдано ли это? Перевожу взгляд на Булата. Он покачивает головой из стороны в сторону, будто бы понимая мои опасения:
— Нет времени, Лев. Если за неё взялись спецслужбы, существует только один шанс выжить — дать показания. И как можно скорее.
— А если она замолчит… Ну, пообещает держать рот на замке?
— Уже поздно. Да и не пойдет она на это. Не в её принципах, если, конечно, моё первое впечатление о ней верно.
— Вы правы, — признаю очевидное.
Виктория никогда не смирится с несправедливостью. И не пойдёт на попятный, если уверена в своей правоте. Испугать её или сломить невозможно. Она — кремень. Вика намекнула, что для того, чтобы выступить против толпы, нужно иметь стальные яйца. У неё они титановые. И мне нужно соответствовать. Стать не просто её опорой, а окружить непробиваемой стеной. Чтобы в принципе оградить любимую от любых неприятностей.