Но горизонт был чист. И наш директор знал, что это надолго.
Нет, конечно, он с дорогой душой сделал бы все, чтобы оправдать надежды шоферов. Но его подводил подрядчик. Который год уже валялось на заводском дворе оборудование для выпуска дефицитных запчастей. Устанавливать его было негде. Новый цех, вопреки всем срокам и планам, застрял на нулевой отметке. А руководство СМУ только пожимало плечами.
Нет, конечно, оно тоже болело за дело и с дорогой душой сделало бы все, чтобы оправдать надежды завода. Но его подводил поставщик металлоконструкций. Который год он срывал поставку своей продукции, несмотря на то, что фонды на нее своевременно выделялись и распределялись и, казалось, нет такой силы, которая могла бы нарушить хорошо спланированный ритм поставки.
Но такая сила была. Поставщика металлоконструкций подводил поставщик металла, которого в свою очередь подводил поставщик металлолома.
Если бы нашего директора спросили, что же нужно делать, он ответил бы, что нужно, по крайней мере, заинтересовать в сдаче металлолома всех, кто имеет к этому какое-либо отношение. Ведь ресурсы этого добра у нас практически неисчерпаемы. Но директор знал, что на сегодняшнем совещании его об этом не спросят. Его спросят о запчастях. И, должно быть, довольно крепко.
…Председательствующий предоставил слово нашему директору и попросил вкратце доложить о ходе выполнения решения предыдущего оперативного совещания об окончательной ликвидации дефицита самых существенных деталей.
— В силу известных вам объективных причин, — начал было директор, — ход выполнения наталкивается на затруднения. До тех пор, пока подрядчик не выполнит свои обязательства…
Но его перебили:
— А вы нас заверьте.
— Как? — проявил недопонимание директор.
— Понятно как… — сказали ему. — Торжественно.
— А в чем? — спросил директор.
— Как в чем? Понятно, в том, что запчасти будут.
— Но ведь мы…
— Это не важно.
— Но подрядчик…
— Это мы слышали.
— Но его поставщик…
— Это мы в курсе.
— Но поставщик металла…
— Это мы знаем.
— Но поставщик металлолома…
— Не отвлекайтесь. Вы понимаете, что грузовики не должны стоять?
— Понимаю.
— И что мы не можем не реагировать…
— Это ясно.
— И что у нас должна быть уверенность…
— Несомненно.
— А откуда она у нас возьмется, если вы не заверите?
— М-да… — сказал наш директор. — В таком случае мне ничего не остается.
И шумно вздохнул.
— Разрешите считать ваш вздох торжественным заверением?
— Разрешаю! — великодушно сказал директор и сел.
На завод он возвращался с неожиданно легким сердцем. Перед его мысленным взором, говорил он потом, по-прежнему стояли шеренги застывших грузовиков. Но шоферы уже не смотрели напряженно вдаль. Они торжественно заверяли друг друга, что запчасти в их шоферской жизни — далеко не самое главное. Главное — это уверенность в том, что они в конце концов будут.