Трансформация Америки (О'Брайен) - страница 91
В 1980 году, когда Хьюстон был назначен моим обработчиком, влияние Берда способствовало росту «артистической» карьеры Хьюстона. География его поездок расширилась, чтобы вместить тайные операции по доставке наркотиков и отмыванию денег в США, Мексике, Канаде и по всему Карибскому региону.
Хьюстон имел и имеет много денег, наличие которых не афиширует, но я никогда
не имела к ним доступа. Нищета была еще одним средством контроля, которое
применялось ко мне как к рабу. Я не имела тех свобод и возможностей, которые дает
наличие денег. Когда я работала на трех черновых работах во время учебы в школе, все
мои деньги у меня забирали родители. Все деньги, заработанные Коксом на кокаине и
продаже частей человеческих тел, повторно
вкладывались в шабаши и наркотики, оставляя нас
зависимыми в наших нуждах от благотворительных
организаций. С Хьюстоном я должна была
«заработать» каждый цент и потратить на продукты и
предметы первой необходимости снова и снова. Из
этого круга «содержи себя сама» заведомо невозможно
было вырваться. Это делало меня финансово зависимой
и не давало возможности убежать, даже если бы я
осознавала достаточно, чтобы совершить такую
попытку.
Мои врожденные защищающие материнские
инстинкты, возможно, усилились из-за моих прошлых
неудачных попыток защитить моих братьев и сестер
(теперь у меня уже было две сестры). Это начало
проявляться в отчаянном желании сохранять Келли в
безопасности, оно держало меня на грани состояния
«борьбы или побега» [«"fight or flight"» - борьбы или полета], когда я была передана Хьюстону. Я давно потеряла способность «бороться», но мои новые проснувшиеся во мне материнские инстинкты подвигли меня к «побегу» [«to "flight"» - к полету, если буквально]. Я сделала все, что могла, чтобы спасти от Хьюстона себя и Келли и ее судьбу от проекта «Монарх». Поскольку я не имела способности рассуждать и была в состоянии амнезии, я «бежала» к моим родителям в их новый дом в богатом районе Гранд Хейвена [Grand Haven], Мичиган. Я не имела понятия, от чего я бегу или для чего. Приехала со своей маленькой дочкой на руках, в изорванной одежде и с несколькими подаренными вещами, взятыми для Келли. В течение нескольких дней мои родители получали инструкции от сенатора Берда и следовали им, а затем возвратили меня Хьюстону, который, в свою очередь, отослал меня опять в Луизиану для дополнительного программирования.
После трех месяцев интенсивных, безостановочных пыток у Кокса я и подумать не могла следовать своим материнским инстинктом и уже почти не знала своего имени. Я понятия не имела, сколько мне лет, где я была, сколько времени я была там, и что произошло за это время с Келли. Собственные показания Келли и настоящее ее состояние множественного расщепления личности / диссоциативного расстройства говорят о том, что она перенесла мучительные пытки за это время и за многие другие периоды времени, когда мы были отделены друг от друга, и что к ней были применены высокотехнологичные средства программирования. Когда меня вернули Хьюстону, как было организовано Бердом, мой мозг содержал несколько новых фрагментов/отсеков, подготовленных для программирования и деятельности под внешним руководством.