Партийная конференция фактически приняла решение, которым правящая политическая партия впервые в своей истории сама инициировала устранение себя от власти. Мы, 5 тысяч делегатов конференции, голосовали и открыли зеленную улицу для демонтажа советской политической системы. Каждому ясно, что, не создав, не опробовав в деле новое, нельзя безоглядно крушить, ломать старое. Этот разумный подход был заменен спонтанным, неподготовленным, непродуманным, необоснованным горбачевским курсом на ускорение социально-экономического развития, на перестройку – разрушение испытанной системы экономического развития и управление ею. Одной из главных идей партконференции было перераспределение властных функций от партийных структур к советским. Предлагалось соединить посты партийных и советских руководителей разных уровней в одних руках. По задумке горбачевских стратегов, это якобы должно повысить авторитет советских органов. Как оно могло повысить, если повсеместно происходило очернительство партийных кадров, создавался их устойчивый отрицательный стереотип. В такой атмосфере происходили альтернативные выборы председателя Фрунзенского городского совета народных депутатов, моя кандидатура получила вотум недоверия. Через год весной 1989 года состоялись выборы народных депутатов СССР по новому избирательному закону. Альтернативой по моему округу был выдвинут секретарь комитета комсомола Киргизского государственного университета им. 50-летия СССР. Итоги выборов показали, что ни один из кандидатов не превысил пятидесятипроцентный барьер. Первых секретарей столичных городов других союзных республик постигла аналогичная участь, ни один из них не был избран в высший законодательный орган страны. Как показала практика, политическая реформа действительно «включила массы», но не в экономические преобразования, а в политическую борьбу, в противостояние, привела к резкой политизации общества, отвлекла людей от решения конкретных экономических задач. Реформы, реформы, реформы, углубление, расширение, ускорение. Было от чего «схватиться за голову», тем временем дела шли все хуже и хуже.
В нашей стране продолжалось противостояние непримиримой политической оппозиции от официально консервативных до антисоветизма и национализма. В столице республики образовались ячейки неформальных объединений «Демос,» движение зеленых. Началось формирование Демократического движения Кыргызстан (ДДК). На юге республики одним из лидеров демократического движения был мой старший брат Чиналиев Автандил. Он резко критиковал Ошский обком партии. Возглавляя областное управление связи, осведомленный в политических преобразованиях, происходящих в стране и республике, он оппонировал партийным органам. Меня попросило руководство области воздействовать на брата, но к моим пожеланиям он не прислушался. Вторично этот вопрос неожиданно возник на бюро ЦК КП Киргизии при обсуждении итогов ошских событий. В заключение обсуждения первый секретарь Ошского обкома вне повестки дня заявил о недопустимости критики обкома моим братом. Мне было понятно, что заявление направлено против меня и согласовано с председательствующим. Я вынужден был вернуться к ранее обсуждаемому вопросу и потребовать рассмотреть персональную ответственность тех, кто допустил трагические события в регионе. При этом отметил, что хочу с предельной ясностью довести до сведения членов бюро, в случае потери во время кризиса хотя бы одной человеческой жизни в городе, я бы немедленно подал в отставку. Мое обращение не обсуждалось. Страсти в столице во время кризиса достигли небывалого накала: ежедневные митинги с требованиями немедленной отправки добровольцев на юг республики, отставки руководства республики перерастали в погромы. На улицах столицы появились толпы людей с металлическими прутьями, останавливающие общественный транспорт и избивающие пассажиров. Меры, предпринимаемые правоохранительными органами по обеспечению личной безопасности населения, не достигали своей цели. Сообщения из разных районов города свидетельствовали о необходимости принятия радикальных мер. Я позвонил председателю КГБ Киргизской ССР Джумабеку Асанкулову, он подтвердил мои опасения и предложил совместно информировать главу республики.