Я не успел разорвать контакт, и ко мне полезли другие картинки — Мишель, лежащий на земле, и рубаха его был окровавлена. Женщина, мертвые глаза которой смотрели в небо. Черный мужчина, который стаскивал с женщины одежду. Я не плакал, я стоял и смотрел застыв, заледенев в неизбывном холоде.
Бах! И еще картинка — боль, отчаянье и холод. Я лежу голая, окровавленная и у меня все внутри болит. А рядом смеются, хохочут довольные мужчины. Один встает и снова направляется ко мне. Я плачу, отталкиваю его, но он наотмашь бьет меня по лицу, наваливается, и…
Я разомкнул контакт. Мне сейчас хотелось кого-нибудь убить. Кого-нибудь из этого племени, а лучше — всех сразу. Да, они не звали белых на свою землю. Но девчонка-то причем?! Почему с ней поступили ТАК?! Это ведь несправедливо!
Тьфу! Ну что меня все время тянет мерить мир своими мерками? Справедливо-несправедливо…это все относительно! И надо уже привыкнуть, что так будет всегда!
— Жозефина. Тебя звали Жозефина Паре. Вернее — зовут. Скорее всего ты француженка, или канадка французского происхождения.
Девчонка смотрела на меня, и похоже, что она ничего не понимала. И что она может понять, когда вся ее жизнь прошла в этой деревне — среди зебу и черных мурси, считающих ее таким же животным, как и зебу. Только еще хуже зебу, потому что зебу может дать молоко, кровь, мясо и шкуру, а эта девчонка дает только то, что у нее между ног. А такого добра в деревне очень даже богато. И кстати — гораздо, гораздо интереснее, чем эта бледная уродина с глазами, как небо. У нее даже губа без дыры! Уродина!
— Дай нож — приказал я колдунье — да поострее!
Она отдала приказ, и через несколько секунд один из мужчин подал ей нож, который Дамбадзу передала мне. Нож был простенькой штамповкой, обычным кухонным, но отточен очень даже остро. Я примерился, и за минуту вполне даже ровно отхватил у старых джинсов обе штанины. Получившиеся шорты протянул Алале. Нет, не Алале — Жози.
— Надевай!
Она неуверенно посмотрела на меня, потом, опасливо — на колдунью, держа в руке импровизированные шорты, и тогда я жестко, глядя ей в глаза приказал:
— Надевай! Теперь ты должна слушаться только меня! Ты принадлежишь мне, и я заберу тебя с собой! Там, куда мы с тобой пойдем ходить голой нельзя, тебя нужна одежда. Так что сейчас ты оденешься!
Жози встала, надела шорты, отпустила руки — и шорты тут же свалились на землю. Отец Жозефины был достаточно крупным человеком, а это явно его джинсы. Тогда я подал ей ремень — Жози долго на него смотрела, явно не зная, что с ним делать, и мне пришлось показать, как с ремнем надо управляться. Пришлось окончиком ножа провертеть дырку — талия у Жози была довольно-таки тонкой. Жозефина вообще была тонкой, если только не назвать девушку худой. Мускулистая стройная фигура больше подходила спортсменке-гимнастке, чем пятнадцати-шестнадцатилетней девушке. Но это и понятно — тяжелый труд, жара, и недостаточная еда. А может и достаточная, но постоянная физическая нагрузка не дает организму откладывать запасы жира на заднице и боках. Вот, кстати, самая лучшая диета для похудения — загнать жирняка в африканскую саванну и заставить пасти стада зебу с одним только калебасом, заполненным прокисшим молоком. Сразу же из тела убежит весь лишний для него жирок!