«И всё это было предсказано учёными талмуда, — произнёс тогда старый цадик. — Антихрист, зачатый в грехе, уничтожит на земле грех, возвращая свободу людям, скованным хитроумной выдумкой Распятого — совестью.
Крови… крови… Больше крови… Пьющий кровь врага торжествует над ним.
Стоны… муки… слезы приятны богу нашему. Он заплатит за них силой, славой и могуществом… Кровью зальём огонь веры христианской!».
Признаюсь, глядя на этого помешанного, мне стало страшно. Не за себя, меня и так скоро убьют, за нашу землю, за православие!
— Почему же вы обратились именно ко мне? — осведомился Лаврентий Павлович. — И что я способен сделать? Ведь я совсем недавно приступил к работе в НКВД? И, может быть, я сам принадлежу к масонскому клану жидовствующих?
— О нет, — заверил изобретатель, — о вас я знаю много. Тем более, о вашу судьбу знали русские пророки, скажем, тот же Авель предсказал, что вам суждено сотворить небесный щит над Россией, я уже упоминал об этом.
— Это ещё что такое? — насторожился Берия.
— Многие учёные Запада, особенно в фашиствующей Германии, работают над атомными проектами расщепления атома. Тем более, немцы из института «Аненербе» вывезли из тибетской Лхасы нечто такое, что приходится не на шутку опасаться за жизнь нашей планеты. Не знаю, получится ли у немцев и американцев, но вам я отдаю мои самые последние разработки по этой теме с единственной просьбой: не применять моё изобретение для уничтожения человечества. Никакой клятвы я с вас брать не собираюсь, мне достаточно того, что о вас говорили пророки.
С этими словами незваный гость поставил на стол объёмистый кожаный портфель, перетянутый двумя вшитыми кожаными лентами с затейливыми латунными замочками, стоявший до этого под столом.
— Вы уверены, что я действительно тот, кто вам нужен? — прищурил глаза Лаврентий Павлович.
— Да, именно так, — кивнул Тесла, — есть вещи, в которых не ошибаются, а это значит, я узнал о вас всё, что нужно было мне для укрепления уверенности.
Берите же, это ваше.
Знаменитый учёный передвинул по столу коричневый портфель поближе к собеседнику, встал, накинул свой шикарный макинтош, сделал полупоклон и последовал к выходу.