Но паки отыщется посреди жидовствующих ушкуйник со товарищи и начнёт наступать он на хвост нечисти поганой. Только много её натечёт в землю русскую, так что многие годы понадобятся для очищения. Сии тати создадут щит для страны и народа славянского…
В глазах Авеля Вещего горел пророческий огонь нездешней силы. Вот упал на него один из закатных лучей солнца, и в диске света пророчество его вставало в непреложной истине.
Император Павел Петрович глубоко задумался. Неподвижно стоял Авель. Между монархом и иноком протянулись молчаливые незримые нити. Государь поднял голову и в глазах его, устремлённых вдаль, как бы через завесу грядущего, отразились глубокие царские переживания.
— Ты говоришь, что иго жидовское нависнет над моей Россией лет через сто? — переспросил Павел Петрович. — Прадед мой, Пётр Великий, о судьбе моей рёк то же, что и ты. Почитаю и я за благо о всем, что ныне прорёк мне о потомке моём Николае Втором предварить его, дабы перед ним открылась Книга судеб. Да ведает праправнук свой крестный путь, славу страстей и долготерпения своего…
Запечатай же, преподобный отец, реченное тобою, изложи всё письменно. Я же вложу предсказание твоё в нарочитый ларец, положу мою печать, и до праправнука моего писание твоё будет нерушимо храниться здесь, в кабинете Гатчинского дворца моего. Иди, Авель, и молись неустанно в келии своей о мне, Роде моём и счастье нашей Державы.
И, вложив представленное писание Авелево в конверт, на оном собственноручно начертать соизволил:
«Вскрыть Потомку Нашему в столетний день Моей кончины».
12 марта 1901 года, в столетнюю годовщину мученической кончины державного прапрадеда своего, блаженной памяти Императора Павла Петровича, после заупокойной литургии в Петропавловском соборе у его гробницы, Государь Император Николай Александрович в сопровождении министра Императорского двора генерал-адъютанта барона Фредерикса (вскоре пожалованного графским титулом) и других лиц Свиты, изволил прибыть в Гатчинский дворец для исполнения воли своего в Бозе почивающего предка.
Умилительна была панихида. В Петропавловском соборе молящихся собралось множество. Не только сверкало здесь шитьё мундиров, присутствовали не только сановные лица. Тут были во множестве и мужицкие сермяги, и простые платки, а гробница Императора Павла Петровича уставлена вся свечами и украшена живыми цветами.
Эти свечи, эти цветы были от верующих в чудесную помощь и предстательство почившего Царя за потомков своих и весь народ русский. Воочию сбылось предсказание Вещего Авеля, что народ будет особо чтить память Царя-Мученика и притекать будет к Гробнице Его, прося заступничества, прося о смягчении сердец неправедных и жестоких.