– Но не избивать же ребенка до полусмерти!
– Нет, конечно, но имело ли место подобное событие?
– Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что если бы Перфильев так избил это самого Семку, будьте покойны, мне бы немедля стало известно об этом, и я принял бы надлежащие меры!
– Уж не думаете ли вы, что мальчик сам себе нанес эти побои?
– Разумеется, нет! Однако же эта травма вполне могла быть следствием неосторожности. А Будищев мог, не разобравшись, бог знает что себе вообразить и начать вершить «правосудие».
– Кстати, это на него похоже, – поддакнул Владимир Степанович.
– И ничего он не вообразил, – снова вмешалась Стеша. – Я у Семки в больнице была, и он мне все рассказал!
– Вот видите! – обрадовалась Паулина Антоновна. – Что я вам говорила?
– Это меняет дело, – задумался Барановский-старший. – Хотя действия его в любом случае недопустимы! Он мог довести нам об этом инциденте, и мы бы приняли надлежащие меры.
– Я же говорил, что надо помочь нашему гальванеру, – сокрушенно вздохнул его кузен.
– Да ничего страшного, – пожал плечами Петр. – Сегодня же отправлю поверенного проверить эти обстоятельства – и, если все подтвердится, уже завтра он будет на свободе…
– Да он уже на свободе! – воскликнула дочь Степаныча. – Просто батюшка осерчал и из дома его выгнал. А кабы вы не стали Дмитрия увольнять, так он бы, глядишь, и смягчился.
– Как «на свободе», когда?!
– Так вчера еще. Только мужики наши возвращаться с работы начали, так и он появился.
– Ты что-нибудь понимаешь? – удивленно спросил у кузена Владимир.
– Нет, а ты?
Тут в комнату, где проходили столь оживленные переговоры, вплыла пышная фигура горничной.
– Так на стол подавать или нет? – певучим голосом поинтересовалась она. – Остынет же!
– Да, конечно же, подавай, Глафира, – обрадовался возможности закончить неприятный разговор под благовидным предлогом Владимир Степанович. – Господа, прошу к столу.
Его кузен, очевидно, испытывавший те же чувства, поспешно согласился и проследовал в столовую. За ним двинулся хозяин квартиры, и только Паулина Антоновна немного задержалась.
– Милочка, я за всеми этими волнениями совсем забыла спросить – не голодна ли ты? – спросила она у о чем-то задумавшейся Стеши. – Если да, то я сейчас же распоряжусь…
– Что вы, барыня, – смутилась девушка. – Сытая я. Да и домой мне пора уж, а то батюшка заругает, если узнает, куда я бегала.
– Тогда не буду тебя задерживать. Ступай и ни о чем не беспокойся. Я обо всем позабочусь.
– Благодарствую. И простите меня, дурочку необразованную, если что не так сказала.
Выпалив это, дочка машиниста поспешно покинула квартиру фабриканта, и лишь оказавшись на улице, перевела дух.