– Ей-то зачем?
Сообразив, что сказала лишнее, Лионелла свернула разговор:
– Этого я не знаю.
* * *
Лионелла только что села в такси, когда ей позвонил Митрошников и спросил:
– У вас есть несколько минут?
Она захлопнула дверцу и сообщила:
– Да, я вполне могу говорить.
– Это не телефонный разговор. Где вы сейчас?
– Еду в гостиницу.
– Тогда встретимся там.
К ее приезду Митрошников уже сидел в гостиничном вестибюле.
Заметив ее, он привстал:
– Приветствую…
– Что случилось? – поинтересовалась она.
– Я говорил с Мезенцевым, – ответил следователь. – Кажется, мы с вами совершили непоправимую ошибку.
– Какую?
– Вам придется вернуть мне заявление о краже серег.
– Не кажется вам, что это глупо?
– Будет еще глупее, если в ходе следствия по делу Снегиной или по делу Кропоткиной всплывет и эта история.
– Не сходите с ума, – холодно заметила Лионелла.
– Поймите, я на распутье. – Помолчав, Митрошников прошептал: – Похоже, чета Магитов причастна к убийству Снегиной и бог знает еще к чему…
– Вы трактуете признание Мезенцева слишком поверхностно, – заметила Лионелла.
– Не умничайте! – огрызнулся следователь. – Я в этих делах разбираюсь лучше, чем вы. Отдайте заявление!
– Я его порвала.
– Ну так напишите новое.
Лионелла села рядом с Митрошниковым.
– Не порите горячку. Сначала разберитесь.
– В чем? – усмехнулся следователь. – Все яснее ясного: убить Снегину мог только Магит. Его жена знала об этом и все эти годы покрывала его. Мезенцев все ей рассказал. Думаете, вернувшись к мужу, Вера Петровна не потребовала от него объяснений?
– Когда вы будете их допрашивать? – спросила Лионелла.
– Не знаю… Чтобы их допросить, я должен возобновить уголовное дело о смерти Снегиной. Для этого нужны основания.
– А разве показаний Мезенцева для этого не достаточно?
– Э-хе-хе… – вздохнул следователь. – Не знаете вы нашей кухни… Один неверный шаг, и… – Не договорив, он замолчал. – Значит, вы в этом деле мне не помощница?
– Запрещенный прием, – заметила Лионелла. – Вам не кажется?
– Кажется.
– Так что же вы?
– Я на распутье.
– Ну, хорошо… – Она встала, но, прежде чем уйти, сдержанно проронила: – Завтра я привезу вам свое заявление.