Вера Петровна указала рукой:
– Там, в конце стены, у двери.
Увидев на фотографии плотную румяную девушку со старомодной прической, Лионелла сильно удивилась:
– Это вы?!
– Там же подписано, – улыбнулась Вера Петровна, и в ее голосе послышалась скрытая гордость. – Когда-то и я была красивой и молодой.
– А это кто? – Лионелла подошла к фотографии темноволосой девушки с тонкими чертами лица.
– Это Раиса Снегина.
– Какая удивительная красота… Вот кому бы играть Соню, – сказала Лионелла.
– Идемте, не то опоздаем, – поторопила ее Вера Петровна и быстро зашагала в сторону костюмерной.
* * *
Костюмерша принесла из швейного цеха костюмы.
Вера Петровна примерила серую юбку и пеструю кофту навыпуск.
Оглядев себя в зеркале, поинтересовалась:
– Мой паричок готов?
– Спросите у постижеров.
– Я бы предпочла только платок.
– Ну так откажитесь от парика.
– А что будет на Петрушанской?
– У нее будет парик.
– Тогда пусть сделают мне.
После примерки на выходе из костюмерного цеха Вера Петровна столкнулась с актрисой Зорькиной и намеренно толкнула ее плечом, буквально впечатав в дверной косяк.
Переглянувшись с Тамарой, Лионелла уступила Зорькиной очередь на примерку.
– Что это с Верой Петровной? – спросила Тамара.
– По-моему, она меня невзлюбила, – ответила Зорькина.
– За что?
– Не знаю…
Анжелина надела скромное темно-синее платьице, и Тамара как следует подогнала его по фигуре.
Когда Зорькина ушла и наступил черед Лионеллы, она проронила:
– А вы были правы…
– В чем? – уточнила та.
– Когда в прошлый раз вы говорили с Петрушанской про Зорькину.
– Ах это! – Тамара забрала лишнюю ткань на платье Лионеллы и подколола ее булавкой. – Зорькина – полная бездарь. Роль Снегурочки в новогодних утренниках – вот ее уровень.
– А между тем в труппе театра есть много интересных актрис, – заметила Лионелла.
– Кого-то конкретного вы имеете в виду?
– Например, Снегину Раису. Она хорошая актриса?
– Была… – тихо обронила Тамара.
– Что значит – была? – насторожилась Лионелла.
– То и значит, что Снегина давно умерла.
– Насколько давно?
– Больше двадцати лет назад.
– Значит, умерла молодой?
– Да. – Тамара сделала последний стежок и сообщила: – Можете раздеваться.
– Подождите… – Лионелла, не раздеваясь, села на стул. – Она чем-то болела?
– Да кто ж ее знал…
– Мне кажется, вы чего-то недоговариваете.
– Почему именно я? Спросите любого, вам скажут.
– Мы с вами говорим. Отчего бы вам не рассказать?
– У меня много работы! – Тамара заставила Лионеллу встать и стянула с нее платье. – Можете одеваться.
Надевая свою одежду, Лионелла думала о том, как продолжить начатый разговор.