Когда я вышел, ко мне хотел подойти Альгирдас, но я увернулся от его руки. Серьёзно? Этот подонок хотел меня подбодрить жестом, физическим контактом? Да пошёл он, ублюдок! Он и Йонас. Тоже мне, мужики, вашу ж машу. Ладно Эгле, её я могу понять, но эти двое?!
Конечно же я понимал, что Розалии 21 год. Что она уже 9 лет в этом дрянном мире. Но, черт побери, это же не повод заставлять девочку убивать беременных женщин!
Я не хотел ни с кем разговаривать. Я просто поднялся из логова в развалины. Через какое-то время вышли и Герои, чтоб их. По запаху я понял, что всё внутри сожгли. Ну и черт с ним.
Ко мне подошла Розалия и сказала, что нужно отойти чуть подальше от логова и сделают привал. Хорошая идея.
Мы разбили лагерь, Эгле сварила кашу, потом наложила чары защитные по периметру, Розалия убрала посуду, и мы легли спать. Хоть девушки и использовали магию, у меня не было особого желания смотреть на всё это. Всё же, прошло несколько часов, плюс эмоциональное напряжение сделали своё дело.
Утро вечера мудренее. Надеюсь.
Она забилась в угол комнаты и рыдала, прижимая острие ножа к горлу. Девушка не старше 23 лет, красивая и… беременная.
– Света, прошу тебя, – я пытался успокоить её, жену своего друга, мы все были знакомы с детства. Она пропала больше года назад. Наконец, мы нашли её здесь, в Турции, в секс-рабстве.
– Не подходи! – кричала она не своим голосом. – Я убью себя!
– Светочка, уже всё закончилось! Мы нашли тебя, всё будет хорошо!
Она плачет и отрицательно качает головой.
– Нет, не будет, Володя. Уже ничто не будет как прежде. Никогда.
Новая волна слез и я резким движением выбиваю нож из её рук, чтобы следом прижать к себе.
– Всё будет хорошо, уже всё закончилось.
Я был уверен в этом. Пусть уже поздно прерывать беременность, можно ведь оставить его в роддоме, как последнее напоминание о пережитом кошмаре. Впереди ещё вся жизнь… Так я думал. А потом…
Света лежала на асфальте под окнами многоэтажки в лужи собственной крови, перевернутая на спину каким-то прохожим, что считал её ещё живой. И этот огромный живот возвышался над трупом некогда весёлой и жизнерадостной девчушки подобно свежему холмику земли на её же могиле. Она перевелась к нам в восьмом классе, сразу украв сердце Кольки, моего соседа по парте.
Твою мать! Она всего лишь поехала в Турцию отдохнуть с подругами! Как эта банальность могла превратиться в персональный ад?
Я помнил её пустой взгляд с отражением проплывающих по небу облаков. И это спокойное, расслабленное выражение лица. Впервые за долгое время я увидел её такой, похожей на прежнюю. Увы, лишь смерть смогла разгладить морщинки на её лице.