– Хорошо! – кивнул Литтлджон, и двое мужчин вошли в тускло освещенный вестибюль полицейского управления.
Часы на приходской церкви пробили девять. Где-то в отдалении буйствовал духовой оркестр с бомбардоном и басовым тромбоном. Спотыкаясь и фальшивя, он приближался к финалу весьма вольной интерпретации «Прекрасного Сиона», чтобы потом на выручку за дневные труды подкрепить свои силы в любимой пивной.
О славный герцог Йоркский!
Было у него десять тысяч солдат.
На вершину холма он повел свое войско
И с войском спустился назад.
Старинная песенка
На следующее утро после того, как обнаружилось преступление более чем двадцатилетней давности, Хауорт с Литтлджоном осторожно втиснули свои крупные тела в полицейскую машину, и когда часы на церкви пробили десять, уже ехали вверх по холму к Майлстоун-Мур. День выдался морозным и ясным, раннее солнце озаряло яркими лучами улицы города и заливало светом окрестные деревни. Булыжные мостовые и каменные строения Хаттеруорта вскоре остались позади, автомобиль легко катил по ровной гладкой дороге через болота. Теперь вокруг, на сколько хватало глаз, простиралась безмолвная пустыня. Утесник и вереск, чьи узловатые цепкие корни виднелись на рыхлой торфяной почве, колыхались, словно бурые морские волны, когда резкие порывы ветра клонили стебли то в одну сторону, то в другую. По обеим обочинам дороги вдоль края торфяников тянулись ряды белых каменных столбиков с черными шляпками – путевые вехи, различимые в темноте или в снегу. Большие белые облака величаво плыли по синему зимнему небу. Вид был великолепный. По одну сторону до самого горизонта расстилалась вересковая пустошь, расцвеченная багрово-коричневыми красками зимы. Блестели лужицы, покрытые тонкой ледяной корочкой. Ручейки пробивали себе дорогу в земле и собирались в поток, журчавший подо льдом в кювете. По другую сторону вздымался крутой травянистый склон, переходивший постепенно в пастбище, где уже чувствовалось присутствие человека, покорителя природы. Внизу лежала долина, где у быстротечной реки Коддер укрылся Хаттеруорт, дальше местность понемногу повышалась и снова переходила в бескрайние волны холмов. Построенный из местного камня город прекрасно вписывался в общую картину. Длинные ряды трехэтажных коттеджей, общественные здания, трубы, башни и открытые пространства Хаттеруорта растянулись вдоль нижнего шоссе, которое с высоты холмов казалось лишь волнистой тонкой нитью, ведущей вдаль. Дикую землю между Майлстоун-роуд наверху и городом внизу человек обжил и подчинил своим нуждам. Грубые стены сухой каменной кладки разделяли ее на клеточки, словно огромную шахматную доску. На луговых склонах паслись коровы и овцы. Фермер разбрасывал известь на зеленой траве лужайки, белая пыль взлетала в воздух, словно клубы пара. Шла извечная битва между болотами и человеком, утверждающим свое господство. В отдалении вился белый дымок поезда, с натугой вползавшего на гребень горы, в самое сердце Уэст-Райдинга.