По моим щекам хлестали горячие слёзы. Я с трудом стояла на ногах.
— Брианочка, доченька! — заволновался отец. — Что случилось? Где ты?
Емеля выхватил у меня телефон из рук.
— Слышал? — грозно произнёс он. — Твоя дочурка у меня. Если через два часа ты не приедешь на мою дачу, несколько омерзительных типов сделают из неё фарш.
Он отклонил вызов, даже не выслушав отца.
Его взор снова был прикован ко мне. От его ледяного взгляда, у меня тело покрывались противными мурашками. Всё, что я чувствовала: страх, отчаяние, безысходность…
— Ты прав, Бабл, — вдруг сказал мужчина. — Девушка очень красивая. Будет грех, если мы не воспользуемся такой красотой. Забирай её…
Его слова заставили меня вздрогнуть. Заметив мой страх, Емельян лишь ухмыльнулся.
Пузырь подошёл ко мне и, грубо схватив меня за наручники, потащил из кабинета Емели.
Место, куда он меня вёл, оказалась спальня.
— Пожалуйста, не трогайте меня, — тихо взмолилась я, отходя на пару шагов, чтобы увеличить расстояние между нами.
Мужчина покачал головой и прошёл в сторону шкафа.
— Пусть ты очень красивая, — произнёс он, роясь в шкафу. — Но меня не интересуют такие соплячки, как ты, — я бы, наверное, рассердилась, если бы меня назвали «соплячка», но сейчас был тот случай, когда этому нужно было радоваться. — На вот, — он протянул мне женскую толстовку, размера на два больше моего и брюки. — Переодевайся и отдохни. На том диване, которому место на свалке, ты вряд ли сможешь отдохнуть. К сожалению, комнату покинуть не могу. Емеля отдал тебя мне не для того, чтобы я тренировал на тебе свои родительские инстинкты.
— Зачем я ему? — спросила я.
— Меньше знаешь — крепче спишь. Емельян и твой отец решат один конфликт, и ты поедешь домой.
Я в этом сильно сомневалась, но спорить не стала.
Пузырь снял наручники и отвернулся, чтобы я могла переодеться. Брюки идеально сидели на мне, а вот толстовка была очень велика. Но сейчас мне было не до красоты.
— Вот и умница, — мило улыбнулся мужчина. — А теперь ложись и поспи. И ничего не бойся! Я тебя не трону и другим не позволю!
Уголки моих губ чуть дёрнулись вверх в подобии улыбки.
— Извините, — сказала я. — А как мне Вас называть?
— Почти все зовут меня Пузырь. Или Бабл.
— Я не смогу звать вас по прозвищу. Как Вы в паспорте записаны? Как Вас назвали Ваши родители?
— В паспорте я записан как Гордон. На своё имя я редко отзываюсь. Моё прозвище ко мне слишком прикипело. Но, если Вам угодно, мисс Свонэр, то называйте меня Гордон.
Я кивнула.
Пока мы шли сюда, я ругала себя за то, что поверила этому бандиту. Думала, что он спас меня лишь для того, чтобы воспользоваться мною самому. Но, как оказалось, он всего лишь хотел, чтобы я отдохнула…