Живя у мастера Блинта, Азот лелеял надежду, что он дорог мокрушнику, что тому небезразлична его судьба. Порой ему казалось, что мастер Блинт даже гордится им. Седовласый лорд-генерал был Азоту непонятен, однако в неверии, отразившемся в глазах этого человека, когда мастер Блинт зарезал ученика, Азот увидел нечто очень верное. Блинт не должен был так поступать.
Азот вдруг заплакал.
— Как вы могли? Что на вас нашло? Ведь нельзя же так!
Блинт на миг растерялся, но внезапно пришел в ярость. Схватив Азота за рубаху, он тряхнул его.
— Черт тебя дери! Пораскинь мозгами, если до сих пор ничего не понял! Мне следовало отправить тебя на тот свет. Помнишь, я сказал, что мне плевать, убьют ли они тебя? Думаешь, он в это поверил?
Азот отвернулся, признавая правоту мастера.
— Вы все заранее просчитали.
— Разумеется, просчитал! Для чего, скажи на милость, мы осветлили твои волосы? Это был единственный способ тебя спасти! Азоту следовало умереть, но Кайлар остался в живых. В противном случае ты бы стал их жертвой. Запомни: любую привязанность рано или поздно используют против тебя. Наша сила в одиночестве. Вот почему четверо мокрушников не смогли меня одолеть. Я ни к кому не привязан. Поэтому-то я и запретил тебе влюбляться в кого бы то ни было. Любовь — это слабость. Едва ты не в силах от кого-то уйти, считай, что ты угодил в ловушку и обречен. Если кто-то втемяшит себе в голову, что мне хоть самую малость небезразлична твоя судьба, ты станешь мишенью. Для всех вокруг.
«Как он так может? — раздумывал Азот. — Откуда у него столько мужества?»
— Смотри. Внимательно смотри на мои руки, черт побери!
Блинт поднял руки. В них ничего не было. Он сжал пальцы в кулак и ударил по второй руке. Из нее, с другой стороны, высунулся окровавленный клинок. Блинт отдернул кулак, лезвие расплылось, как дым, и исчезло.
— Моего таланта хватает и на подобные фокусы, Кайлар. В прошлый раз у меня получилось лучше, потому что от этого многое зависело. Я всего лишь уколол тебя в спину иглой, а потом создал мираж. Все вышло, как я задумывал.
— Но ведь я что-то почувствовал… — сказал мальчик.
К нему возвращалось самообладание. Он вновь ощущал себя Кайларом и больше не плакал.
— Естественно, почувствовал. Я уколол тебя иглой, в это мгновение из твоей груди высунулся клинок. И начал действовать набор разнообразных ядов — твой организм стал с ними бороться. Ты воспринял происходящее так, как и должен был. Я пошел на огромный риск, Кайлар. На создание подобного миража требуются почти все силы, которые обычно я расходую за целый день. Если бы в комнату ворвались воины Агона, мы бы с тобой пропали. Из-за отравы, которую я в тебя вколол, ты очень ослаб. Тебе хватило бы одного удара. Тем не менее у меня не было иного выхода.