Она склонила голову, окинула его взглядом.
— Что вы сказали?
— Я не был при дворе много лет. Мои манеры уже не такие, как раньше, — он убрал плащ в сторону, скрестил руку у пояса и склонился. — Приглашаю вас на ужин этим вечером.
— Я поем тут.
— В замке ужин лучше.
— Пускай, — Сорча указала на огонь, — мой ужин уже готовится.
— Тогда я прошу впустить меня. Еды не нужно, только составить компанию.
Сорча запаниковала. Она не хотела, чтобы он оставался! Как ей разговорить Боггарта? Она пролепетала, указывая на кровать:
— Боюсь, Боггарт напугана из-за вас. Будет невежливо позволить вам остаться, когда…
— Боггарт не боится меня, — он покачал головой под плащом. — Она боится, что я хочу забрать тебя у нее, как сделал с ее старухой. Я могу войти?
— Я… зачем вы убрали ведьму?
— Она была опасна. Ее чары достигали замка и устраивали хаос среди моего народа.
— Вы защищали фейри?
— Это моя работа. Они заботятся обо мне, а я защищаю их.
Сорча медленно вдохнула и выдохнула. Она не могла спорить и дальше, стен не осталось. Он был вежливым. Было бы грубо прогнать его, и он уже думал, что она была не просто крестьянкой.
Ничего не поделать.
Она указала на стол.
— Хорошо. Проходите и присаживайтесь. Нам должно хватить на троих.
Он пригнулся и вошел в хижину как буря. Он был слишком большим. Сорча раскрыла рот, когда его голова почти задела потолок, а широкие плечи пришлось наклонить, чтобы пролезть в дверь.
Конечно, двери в его замке были двойными. Он не прошел бы в узкие проемы!
— Боюсь, я не могу предложить удобное место или полный ужин, — сказала она, проходя к кровати. — Но два стула найдутся.
— Я ел и в худших условиях.
— Да? Я думала, что «господа» редко едят вне своих роскошных замков, — она склонилась над кроватью и подняла одеяла с головы Боггарт. — Он поест с нами. Он пообещал, что я могу остаться.
— Я не король, и я не всегда жил тут.
Сорча подняла Боггарт на руки и пошла к столу. Фейри сжала ее платье, коготки впились в ткань и кожу.
— Я не хочу сейчас поддаваться любопытству. И я не буду вас жалеть, сэр, если это ваша цель.
— Я прошу не сожаления, а терпения. Я пересек черту. Я помню манеры, но они мне уже не близки. Боюсь, я потерял их раньше, чем пришел на остров, — он сел на ее стул, дерево зловеще заскрипело, но притихло.
Она подцепила стул ногой и подтащила к столу. Она выглядела, наверное, жутко, пока шла к нему со скрипящим деревом, придерживая Боггарт, похожую на монстра, а не зверя. Он не дрогнул, и Сорча расстроилась.
Боггарт села на стул и неохотно отпустила платье Сорчи. Она фыркнула, когда Сорча отошла от нее, и посмотрела на господина глазками-бусинками.