Я очнулся. Тело корчило и ломило, голова раскалывалась. Нож лежал рядом, на холодном камне, а центральный костёр почти погас. По лёгкости мыслей я понял, что только-только прозвучал «утренний» Звон. В пещере всё ещё было пусто. В ту же щель, между «дверью» и стеной я видел храпящую тушу Хряка, растянувшуюся на груде подушек и, сжавшуюся в жалкий комочек в углу, Лису. Оба спали. Он храпел, а она всхлипывала и стонала. Я подобрал нож и поплёлся к себе, борясь с желанием воткнуть коготь в горло. Своё или чужое – так и не понял. Ну ничего, сегодня всё решится по закону Своры (КАКАЯ ПОТРЯСАЮЩАЯ НАИВНОСТЬ!!!)
Никто не приходил. Кот стал не нужен. Даже Мумия (а я помню, что первое время, он заходил и пытался меня «оживить», звал в рейд) похоже махнул на меня рукой. Я вслушивался в повседневную возню своей семьи. Единственной семьи. Попытался поесть (черствый грибной хлеб, больше ничего не было) и ждал. Наконец, мешковина отдёрнулась, и вошла Лиса. Как же я не замечал последние несколько циклов, этих затравленных и заплаканных глаз?! Синяков на щеках и шее? Не глядя в мою сторону, (я, как обычно, лежал в углу) она принялась хозяйствовать. Без слов унесла куда-то загаженное одеяло. Вернулась, растопила горелку и поставила на огонь помятую кастрюльку. Добавила туда грибов и какой-то не слишком свежей крупы. Я приблизился к ней и протянул наш гребень.
– Хочешь, чтоб я тебя заплела, милый? – она как-то умудрялась улыбаться, чудо моё, – Хорошо, подожди немного, сейчас я…
– Нет! – мой голос, хриплый и сухой после стольких циклов немоты, заставил её замереть. – Сейчас!
– Кот! Киса! Ты…
– Сначала чеши! – отрезал я и, скрестив ноги, уселся к ней спиной.
Шок. Наверное, именно её шок избавил меня от вопросов. Хотя моя любовь периодически порывалась что-то сказать, но короткое шипение заставляло её замолкнуть, только скользил, и скользил гребешок, а мои волосы сплетались в длинную, до пояса, косу.
Наконец, она закончила, и я повернулся к ней:
– Я люблю тебя, ты знаешь? – её стыд был на вкус, как медная пуговица.
– Д-да. Но, Кот, мой Кот… Я…
– Молчи. – и я наконец сгрёб её волосы в кулак и впился в пышные, желанные губы своими. Я видел, что они делали, где были несколько часов назад. Мне было всё равно…
Поначалу она была зажатой и всё порывалась что-то сказать. Мне было всё равно. Я зажал ей рот. Прижал руки к полу. Моё колено скользнуло между её крепких бёдер и упёрлось в промежность. Она застонала и выгнулась. Левой рукой я продолжал обхватывать её кисти, а правой (как же много во мне теперь силы!) срывал с неё платье из мешковины, обнажая белое тело. Такое желанное. Такое нежное. Она вскрикнула, когда мои губы коснулись груди, а язык скользнул вокруг напрягшегося соска. Когда я целовал её бархатистый животик, её ладошки (как сто лет назад, ХА, ПРАВДА?!) легли на мою голову. Когда я скользнул ниже, протягивая между её пупком и своими губами ниточку слюны, она задышала часто-часто. Впившись ртом в сладость между её бёдер, я знал, с кем она была недавно. Мне было всё равно.