— Отлично. — Поддержал его Джон.
Они взялись с четырех сторон, аккуратно просовывая под него руки, подняли его под команду и переложили на носилки. Поднялись и быстро пошли в мед отсек. Я пошла за ними.
Едва мы вошли, нам навстречу кинулся мужчина — нитх, видимо врач.
— Что случилось? — Спросил, одновременно начиная ощупывать пострадавшего.
Джон быстро отвечал.
— Придавило сто пятьдесят килограммовой деталью. Крупные трещины в ребрах, небольшие внутренние ушибы и ссадины. Я — врач. — Подтвердил молчаливый вопрос нитха.
Они стали вокруг него суетиться — Джон, врач-нитх, к которому я так и не обращалась с токсикозом, и двое медбратьев.
Молодой парень, медбрат, оттеснил всех к выходу. Я же присела сбоку, чувствуя, как мне становится нехорошо.
— Девушка, что с вами? Вы побледнели. — Обратился ко мне парень, подходя ко мне.
Я же практически не слышала его. В голове мгновенно образовался вязкий туман, мешающий мыслить. Перед глазами замелькали «мушки».
Я схватилась за живот и закричала. Живот скрутило сильной болью, и он стал в одно мгновение каменным. По телу прошли судороги, а сознание заволокла тьма.
Я пришла в себя резко, вдохнув запах нашатыря. Перед глазами возникло лицо Джона и медбрата.
— Элли, вдохни поглубже. — Раздался голос Джона, словно через вату. — Успокойся. Матка пришла в тонус, вызывая преждевременные роды. Но малышка еще маленькая, срок мал. Нужно накладывать швы на шейку матки, чтобы предотвратить выкидыш.
— Что надо делать? — Прохрипела я, пытаясь дышать спокойно, стараясь отрешиться от боли внизу живота.
Джон подхватил меня на руки и оперативно перенес на кушетку. Согнул ноги в коленках, он отошел вымыть руки.
— Мы сейчас быстренько зашьем, и все будет в порядке. — Подбодрил он меня, быстро намыливая руки и отдавая приказ пареньку. — Подготовь все для наложения швов.
Меня отделили от остальных ширмой, оставляя за ней Дориана и врача, оказывающего ему медицинскую помощь.
Джон устроился в моих ногах, разрезая штаны и нижнее белье. Одновременно он разговаривал со мной, отвлекая от боли.
— Дыши, Элли. Сейчас самое главное дышать. Обезболивающее тебе давать нельзя. Какой срок, скажи мне, пожалуйста.
— Два месяца с небольшим. — Ответила я, стараясь не шевелиться.
— Сколько еще ходить?
— Еще два — три месяца. Я полукровка расы землян и торков.
— Хорошо, хорошо. — Пробормотал он. — А сейчас мне нужно, чтобы ты послушала меня очень внимательно. — Он наклонился над моим лицом. — Когда я тебе скажу, мне нужно будет, чтобы ты замерла и перестала шевелиться. Никаких движений, или мы можем потерять малышку. А мы этого не хотим. Ты не будешь шевелиться, Элли?