— Привет, мой ангел, — чувствуя, что губы расплываются в широченной улыбке, я повернулся к видеокамере и помахал рукой, — как ты меня нашла?
— Тебя трудно потерять, — отозвалась Леди с заметным ехидством, — ты ведешь слишком активный образ жизни. Просто звезда криминальной хроники.
— Спасибо за песню, — мягко перебил я.
— Спасибо за спасибо, — ласково шепнула она, — а теперь слушай внимательно: пройдешь этим переулком и окажешься прямо напротив торгового центра. Пересечешь его… Только не глазей на витрины и не выбирай мне подарок, времени нет.
— Яволь, — отозвался я.
— Окажешься на бульваре. Сразу за ним — муниципальный пляж. Оттуда — налево.
— Естественно, куда еще идти мужику, — фыркнул я.
— Увидишь туристический порт с причалом для яхт, — продолжала она, не реагируя на шутку, лишь волшебный голос слегка, самую малость, похолодел, — одноместная белая «Sottovento» — твоя. Ключ в зажигании.
— Спасибо, — слегка растерялся я, — но я не умею управлять яхтой.
— Не страшно, — тихо рассмеялась она, — я умею.
— Ты будешь там? — встрепенулся я.
— Душой и сердцем. Там хороший компьютер, я проведу тебя через спутник.
— Но, Леди… Когда мы увидимся?
Две секунды заминки, и:
— Сейчас не время, Крыса. За тобой погоня, не забыл?
— Забыл, — честно признался я, — совсем из головы вылетело. Да ладно, бог с ней, с погоней. Сброшу, не в первый раз. Так мы увидимся?
— Потом, — не то пообещала, не то уклонилась она. Показалось, или девушка погрустнела?
— Пообещай, — то ли попросил, то ли потребовал я. Но трубка молчала. Она ушла, растворилась в сети, исчезла.
Что ж, главное — не бросила. Будем искать яхту «Sottovento».
…Наверное, нужно и в самом деле быть поэтом, чтобы окрестить «лазурным» это скопище каменюк всех оттенков серо-буро-малинового! Я выбрался из толчеи торгового центра, чтобы немедленно угодить в такую же — на бульваре. Где в этом вавилоне море? Я огляделся, стараясь не очень демонстрировать, что спешу. Может, мороженое купить? Или это будет уже «двадцать два»? Город спускался вниз террасами, демонстрируя все оттенки оранжевого, и напоминал при этом, то ли сбывшийся кошмар Пикассо, то ли кубик Рубика, скрюченный в пляске святого Витта. Где-то сильно справа от меня торчал шпиль ратуши, или чего-то в этом роде. Здешняя топонимика так и осталась для меня тайной за семью печатями, на экскурсию по городу Папа не отпустил.
Берег изгибался причудливым образом: эротоман увидел бы в этих изгибах женские колени, циник — задницу, а криптограф таинственный иероглиф именуемый «буквой зю».
Я увидел лишь обещанный туристический порт с яхтами, и бодрым прогулочным шагом припустил к нему, проталкиваясь сквозь слоеный пирог из тел в плавках, тел в поло, тел в бикини… опа! И даже без всего. Одним словом — огромное количество тесно спрессованных тел, жаждущих солнца и моря.