— Линс, значит, — Донахью отложил письмо, вынул из стола пачку табака и стал набивать трубку. Репейник добавил:
— На площади куча народа покалечилась. Надо бы предупредить кого следует. В Линсе.
— Гонца послать туда? — нехотя предложил Донахью, разжигая трубку. Джон качнул головой:
— Не успеет. Вот если бы отправить весточку… ну, скажем, с голубем. Мол, так и так, башню надо оцепить. Поставить констеблей вокруг — не объясняя причин особо. Надо — и всё. Сам бы отправил, да кто же мне поверит. Какой-то там сыщик…
Джон нарочито вздохнул и со значением посмотрел на начальство.
Шеф Гильдии всегда усваивал новую информацию очень быстро.
— Мне поверят, — сказал Донахью. — Тем более, у тамошнего мэра должок передо мной водится. Где, говоришь, башня у них?
— На Ноксвелл-плаза, — сказал Джон. «Однако знакомства у Индюка, — подумал он. — Мэр Линса, надо же».
— Ноксвелл-плаза, — Донахью записал на бумажке. — Сейчас налажу связь, попрошу выставить охрану. Не то что наша парочка — мышь не проскочит.
Джон покивал. Человечки с яматской ширмы глядели узкими глазками, похожими на запятые.
— Голубя отправите? — уточнил он.
— Голубя, голубя, — раздраженно отмахнулся шеф.
— Отлично, — сказал Джон с удовлетворением. — А то, знаете, пользование магическими средствами коммуникации преследуется по закону…
— Я в курсе, — резко сказал Донахью, жуя мундштук трубки. — Сказал же: голубя, почтового. Блюститель закона нашелся… п-фф… на мою голову. Что дальше? Ты продумал?
Джон поёрзал в кресле. Бок, утихший было во время поездки, заныл с новой силой.
— Дальше вот что. Вы велите оцепить Ноксвелл-плаза в Линсе. Найвел и Ширли приезжают в Линс, видят, что вокруг башни стоят констебли. Несолоно хлебавши, едут в Кинки. И я туда еду, прямо сейчас, чтоб их опередить. Приезжаю, жду влюблённую парочку, встречаю с наручниками. Все просто.
Донахью с сомнением покачал головой.
— А если Найвел в Линсе всё-таки станет пробиваться к башне с боем? Или поедет сразу в Кинки?
Джон развел руками.
— Тут уж как повезет. В любом случае, шанс у меня есть.
— Кинки. Айрен, — пробормотал Донахью. — Далеко… На пароме если плыть — часов двенадцать. Полетишь на дирижабле. Три часа — и на месте.
— Ладно, — сказал Джон, — как скажете. Мастер, мне бы денег. На дорогу и прочее.
Донахью пыхнул трубкой, кивнул и, взяв из пачки с бумагами чистый бланк, стал писать. Трубку при этом он крепко зажимал в углу рта.
— В бухгалтерию, — сказал он, закончив и протягивая бланк Джону. — Полсотни тебе выписал, больше не дам. Что останется — вернёшь.
— Спасибо, — сказал Джон.