– Звучит интригующе. – Эндж коснулась Изабелль локтем, как будто они были близкими подругами. – И как его зовут? Или… ее?
Машина мистера Ларритта выехала на улицу и просигналила в самый неподходящий момент.
– Олли, уйди с дороги.
Она не сводила глаз с Изабелль, пытаясь придумать, как бы ненароком вернуться к этой теме.
– Он похож на своего отца? – спросила Изабелль, прежде чем Эндж успела заговорить. – Я имею в виду Олли.
– Он не похож ни на одного из нас. Наверное, на кого-то из наших родственников. Ты лучше расскажи мне побольше о…
Прежде чем Эндж успела договорить, она услышала глухой удар, сопровождаемый тошнотворным треском кости. Когда она повернула голову на звук, Олли уже лежал на земле. Прежде чем она успела сообразить, что делать, Изабелль уже бежала к нему.
В приемном покое Олли спал, положив голову Эндж на колени. Это придавало ей вид заботливой, неравнодушной матери – что было прекрасно, хотя и совершенно неверно. На самом деле она очень сердилась на сына.
Ему вкололи морфин, и он спокойно заснул, растянувшись на трех сиденьях. Вот бы ей тоже немного морфина. Вместо этого она прикована к липкому сиденью своим восьмилетним ребенком, не имея возможности двигаться и даже дотянуться до телефона.
Олли издал долгий сонный вздох. Эндж, конечно, знала, что ей повезло. Все могло бы пойти совсем по-другому. Она вспомнила ту долю секунды после того, как услышала хруст костей. Ледяной, парализующий страх. К тому времени как она заставила свои ноги двигаться, Изабелль уже была рядом с ним, аккуратно оценивая его травмы, и говорила низким успокаивающим голосом. Голосом матери, вспомнила Эндж.
Слава богу, мистер Ларритт успел вовремя затормозить, но Олли запаниковал и приземлился всем своим весом на запястье. Без сомнения, оно было сломано, и довольно сильно – но так как его жизни ничто не угрожало, мысли Эндж немедленно переключились на практические вопросы. В первую очередь нужно найти кого-нибудь, кто присмотрит за Уиллом (она вызвала няню, так как не хотела беспокоить никого из соседей). Она знала, что им, скорее всего, придется ждать в приемном покое несколько часов, прежде чем ему наложат гипс. Придется заполнять всякие бумаги, идти в аптеку за обезболивающими. Лукас приехал для моральной поддержки, но сейчас его, конечно, нигде не было видно.
У Лукаса была привычка исчезать. Иногда Эндж казалось, что она вышла замуж за пожилого человека с болезнью Альцгеймера, если судить по тому, как часто ей приходилось его искать. В любую минуту он мог вернуться с каким-нибудь новым знакомым, который, например… чистил апельсины во фреш-баре. В таких случаях Лукас всегда был искренне увлечен. («Она чистит апельсины! Бьюсь об заклад, ты никогда не думала о том, кто это делает, не так ли? Ты просто пила свой сок и даже не задумывалась об этом!»)