– Видишь ли, дело в том, что мой врач, который лечил Катрин, в медицине разбирается хорошо, и он согласен с десятником: рана была не совместима с жизнью, но не смотря на это, зажила очень быстро, что невозможно, если не допустить, что к ней приложил руку врачеватель. Не знаешь, как такое могло получиться?
– Мне это неведомо, – покачал я головой. – Девушка та – очень хорошая медсестра, но не более.
«Отмаза» не прокатила. Тут были свои спецы, которые слишком хорошо понимали, что к чему.
– Что ж, жаль. В любом случае, придётся пригласить ту медсестру на разговор.
– Позвольте попросить вас, Арсентий Филиппович, – произнёс я.
– Ну.
– Только одну вещь. Позвольте мне поехать за ней. Если я объясню ей, что к чему, вести не столь сильно напугают её.
– Напугают? – усмехнулся боярин. – Её приглашает великий род. Это – честь!
– Это так, и всё же я прошу позволения лично сообщить ей вести.
– Вы близко знакомы?
– Мы – хорошие друзья.
Арснентий Филиппович подумал немного.
– И ты точно ничего не знаешь о её способностях?
– К сожалению, об них мне ничего неизвестно.
– Что ж, позволяю. Ты должен уверить её, что бояться нечего. Если у неё действительно имеются способности, им нельзя пропадать в безвестности. В моём доме им найдётся применение.
– Я передам. Но не могут ли эти способности относиться к тёмным чарам? – осторожно спросил я.
– О, нет! Конечно же нет! Тёмные чары – совсем другое. Воскрешать мертвецов из могил и духов вызывать – это тёмные чары. Дар же, служащий помощи ближним, не может быть порождением Диавола, хоть многие, к сожалению, до сих пор этого не понимают. Завтра утром поедете вместе с Андреем. Ты с ним уже знаком. К обеду жду обратно, – затем глава рода обратился к моему наставнику. – Борис Вениаминович, освободи парня от всех занятий. Эти недели он должен посвятить развитию своего искусства и обучению работе с артефактами.
***
Когда Борис Вениаминович и Михаил ушли, Арсентий Филиппович снова остался наедине со своим братом, Дмитрием Филипповичем, который служил воеводой при покойном отце их, Филиппе Андреевиче, а теперь – при старшем брате.
По обычаю воеводой назначался один из сыновей главы рода, но сыновья Арсентия Филипповича не могли принять на себя такие обязанности: один ещё не достиг совершеннолетия, а другому лишь недавно исполнилось семнадцать, он учился в столице и не мог участвовать в делах рода. Так что до поры до времени должность воеводы оставалась за Дмитрием.
– Скажу честно, Сеня, – произнёс Дмитрий, как только дверь кабинета захлопнулась. – Рискованное предприятие затеял. Ты знаешь, что думаю я и другие старшие члены рода по поводу парня: его надо отправить в услужение, а ты хочешь его за месяц в дружинники возвести. Где такое видано? Этот молодой человек ненадёжен. И нет, я не считаю, что его понесёт обратно к своим, но он заносчив, безответственен, и никогда ни о чём не думал в жизни, кроме как о гулянках, да о бабах. И ты полагаешь, что за два месяца он изменился?