Но знал ли он, что он будет работать таким образом?
Ощущая себя порождением своей собственной фантазии, Ричард вновь сел напротив экрана и набрал на клавиатуре следующий текст:
ФОТОГРАФИЯ МОЕЙ ЖЕНЫ ВИСИТ НА СТЕНЕ.
Он перечитал его, перевел глаза на клавиатуру и нажал клавишу «ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ».
Он посмотрел на стену.
Фотография Лины висела на том же самом месте, где всегда.
«Боже», — прошептал он. «Боже мой».
Он провел рукой по лицу, посмотрел на экран (там снова ничего не было, кроме мигающего курсора) и напечатал:
НА ПОЛУ У МЕНЯ В КАБИНЕТЕ НИЧЕГО НЕТ.
Потом он нажал на клавишу вставки и добавил:
КРОМЕ МАЛЕНЬКОГО МАТЕРЧАТОГО МЕШОЧКА С ДЮЖИНОЙ ДВАДЦАТИДОЛЛАРОВЫХ ЗОЛОТЫХ МОНЕТ.
Он нажал «ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ».
Он посмотрел вниз и увидел на полу небольшой белый мешочек с затянутой горловиной.
«Боже мой», — услышал он свой голос словно со стороны. «Боже мой. Господи Боже мой».
Он продолжал бы заклинать Господа еще в течение очень долгого времени, но компьютер внезапно стал издавать короткие гудки. В верхней части экрана замигало слово «ПЕРЕГРУЗКА».
Ричард выдернул шнур из сети и бросился из кабинета, словно все черти ада следовали за ним.
Но перед тем как оставить кабинет, он подобрал маленький мешочек и положил его себе в карман.
Он позвонил Нордоффу вечером, когда холодный ноябрьский ветер играл на расстроенной волынке стоящих за окнами деревьев. Группа, в которой играл Сет, внизу приканчивала мелодию Боба Сегера. Лина ушла в клуб поиграть в бинго.
«Эта штука работает?» — спросил Нордофф.
«Работает отлично», — сказал Ричард. Он сунул руку в карман и извлек монету. Она была тяжелой, тяжелее, чем часы фирмы «Ролекс». Суровый профиль орла был оттиснут на одной из сторон. Рядом были выбиты цифры: 1871. «Она делает такие вещи, в которые вы никогда не поверите».
«Почему же не поверю», — сказал Нордофф спокойно. «Он был очень талантливым мальчиком и очень вас любил, мистер Хэгстром. Но будьте осторожны. Мальчик есть мальчик, талантлив он или нет, да и любовь может быть использована в дурных целях. Вы понимаете, о чем я?»
Ричард не понимал ничего. Он ощущал жар и лихорадку. В сегодняшней газете была указана цена золота — 514 долларов за унцию. Каждая монета весила в среднем четыре с половиной унции. В сумме это составляло двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят шесть долларов. И это составляло лишь примерно четверть той суммы, которую он сможет выручить за эти монеты, если продаст их как монеты.
«Мистер Нордофф, вы можете приехать ко мне? Прямо сейчас? Этим вечером?»
«Нет», — ответил Нордофф. «Не думаю, что мне этого хочется, мистер Хэгстром. Мне кажется, это должно остаться между вами и Джоном».