«Почему так тоскливо в последнее время? — подумал он, включая музыку. — Неужели я так слаб? Или дело в другом — я просто-напросто чувствую приближение смерти?..»
…Мы будем все дальше и дальше идти,
Не продвигаясь вперед никогда.
И от планеты к планете,
И от созвездий к созвездиям,
Даже не покидая Земли…
пел солист известного ансамбля «Василиск» песню на слова старинного поэта Аполлинера.
«Странная тяжесть на душе… словно я на перепутье и не знаю, куда свернуть… И ведь уверен — с Полиной действительно ничего не случится, но это знание не спасает… почему-то кажется, что я виноват перед ней… в чем? Не все сказал перед расставанием? Так нет же, она привыкла к частым моим путешествиям. Что-то упустил? Или во мне заговорила экстрасенсорная система — дар предвидения? О чем же хочет он меня предупредить? Чего тебе надо, интуиция? Что нас ждет впереди?»
…Белорунных ручьев Ханаана
Брат сверкающий — Млечный Путь!
За тобой к серебристым туманам
Плыть мы будем. О, дай нам взглянуть
Мертвым взором на звездные страны…
День прошел.
Под циановыми облаками, рассеивающими ровный синий свет, он наступал и уходил незаметно, похожий на долгий мучительный рассвет: солнце сквозь облака не просвечивало, и заметных колебаний освещенности смена дня и ночи не вызывала.
Ночь тоже прошла спокойно. Грехов отметил это с некоторой долей сожаления — душа жаждала действия. Планета не была заселена, и даже маяков здесь не оставили разведчики. Нагорин выходил из модуля, но, побродив около часа среди сумрачных фиолетовых скал, вернулся разочарованный и недовольный: фауны и флоры планета не имела никакой, и от тишины, от мысли, что гигантский ее шар, покрытый полями игольчатых кристаллов и скалами, пуст и безмолвен, становилось неуютно.
Пинегин вышел на связь всего один раз, собрал всех и попросил проверить готовность аппаратуры. Диего выразил общее мнение, вежливо послав ему привет от бабушки удава, и это ненадолго развеселило компанию.
К десяти часам по корабельному времени, когда Забара любопытства ради собрался на прогулку, внезапный сигнал общего внимания заставил его побежать в рубку со всех ног. На пульте горел сигнал экстренной связи, чей-то энергичный и даже веселый голос повторял:
— Экипажам группы риска срочно вернуться на крейсер! Тревога по форме «три»! Экипажам группы риска…
Виом экстренной связи мерцал тусклым золотом и напоминал речное дно, просвечивающее солнечным днем сквозь толщу воды.
— Форма «три» — это же вооруженное столкновение! — присвистнул Забара. — Неужели оборотни осмелились напасть?!
В соседних виомах появились встревоженное лицо Нагорина и недоумевающее Вирта.