Вуаль оказалась металлической решеткой, окутывающей всего Конструктора гигантским ажурным куполом.
— Патруль готов?
— Готов, — донесся голос из динамиков.
— Включаю!
И… ничего не изменилось. Минуту, другую… А потом Грехов заметил, как изображение черного диска стало постепенно затягиваться белой мутью, тускнеть все быстрее и быстрее, пока вовсе не скрылось под белой пеленой.
— Что это? — спросил Банглин.
— Зона начала отнимать энергию в первую очередь у атмосферы, — пояснил Сергиенко. — Температура в воздушном слое под поглотителями понижается, начинает конденсироваться влага… Потом и газы.
— Но ведь это вызовет струйные течения в атмосфере, — сдержанно сказал Северов. — Ураганы, песчаные бури усилятся… Все это учтено?
— Учтено, — кивнул Торанц, — приняты все меры безопасности…
— Нет, я не то имел в виду. Как работа зоны отразится на Марсе? На городах и поселках?
— Ураганы, конечно, усилятся, — осторожно начал Сергиенко, переглядываясь с Банглиным. — Но по мере энергопоглощения мощность их тоже будет падать… почти до нуля. Правда, все равно все высокоширотные поселения, включая Первомарск и Тревор, пострадают. Лесные массивы в долинах, очевидно, будут уничтожены полностью.
— Не зона — основной виновник катастрофы, а Конструктор, — своим металлическим высоким голосом сказал Банглин.
— А может быть, все же мы сами? — тихо произнес Северов.
Перекликались инженеры связи, операторы слежения и координации патрулей. Метались в пределах слышимых зон рабочие попискивания и пересвистывания автоматов, универсальных счетно-решающих машин, но Грехову показалось, что в зале наступила полнейшая тишина. У него было такое ощущение, будто ему отвесили пощечину, и предстояло еще разобраться — справедливо или несправедливо. Хотя… если уж Северов говорил что-нибудь, он отвечал за свои слова.
— Переключите на какой-нибудь пост на поверхности, — попросил председатель ВКС.
Бело-желтая пелена в виоме сменилась коричневой. Под куполом сразу стало темно. Оператор подключил и звук, и в зал ворвался рев урагана, проносившегося над прозрачной башней поста. Башня вздрагивала и вибрировала — судя по миганию изображения.
— Радиодиапазон, — приказал Торанц в микрофон. — В обычном свете мы ничего не увидим.
В коричневой с черными струями стене появились просветы, потом рыжая пелена стала светлеть по всей поверхности и почти полностью исчезла. На горизонте показалась удивительная ярко-алая завеса, колеблющаяся, как занавес северного сияния.
— Двадцать два километра. Если Конструктор не остановится, через три часа граница диска снесет башню поста.