«Да… н-нет… трудно… эмоции кипят!.. мы все под контролем — чудовищно!.. ФАГ знает все… мы играли по его правилам…»
«По большому счету Игра велась на полном серьезе, иначе интраморфы давно поняли бы, что ими кто-то управляет. Большинство событий происходило так, как вы видели, лишь некоторые, ключевые, так сказать, разыгрывались иначе. ФАГ только корректировал действия обеих сторон, создавая „фигуры достоверности“. Он не пожалел даже своего эмиссара Джезенкуира, хотя мог, конечно, его уберечь от гибели. Но глобально он, конечно, почти переиграл человечество, создав „виртуальную реальность“ невероятной сложности и надежности. Он в состоянии внушить любому даже „факт“ прибытия Сеятеля, не говоря уже о моем появлении».
«Почему — почти?»
«Потому что человечество — не только аморфная масса, толпа, подчиняющаяся в основном желаниям „жить красиво“, не думая, наслаждаясь без меры, человечество — это еще и паранормы, живущие познанием самих себя, и эрмы, способные постоять за себя, и файверы, занятые созиданием себя».
«Значит, Сеятель… не появится?»
«Он давно в домене… и в Системе. Наверное, даже раньше меня. Если возникнет необходимость, он сам присоединится к нам».
«Он… действительно ищет… искал свою родину… свой метагалактический домен?»
«Мне кажется, он его давно нашел, хотя я не уверен. Зато знаю точно, что Сеятели в самом деле стали Инженерами в одной из соседних метавселенных. Но у них есть и другие цели».
«А Конструктор?»
Из тени золотом просияло лицо Грехова.
«Конструктор далеко… но может быть, нам еще доведется встретиться с ним. Итак, ты готов к двойному видению?»
Ставр напрягся, рождая еще одного «призрака», колеблющегося, как и фигура «второго» Грехова.
«Последний вопрос: возможна ли корректировка… еще одного человека… паранорма?»
«Виданы Железовской, — закончил Габриэль. — Меня иногда умиляет чувство привязанности файверов…»
«Я люблю ее!»
«Чувство любви — тоже умиляет… хотя нет утраты болезненней и кратковременней, чем утрата любимой женщины, как сказал мудрец[68]. — Он замолчал на мгновение, и Ставр обострившимся чутьем уловил его мысль об Анастасии Демидовой. — Впрочем, все мы — дети человеков, и никуда от этого не деться. Попробуй сделать корректировку сам, файвер. Счастлив тот, кто добивается цели, а не получает ее в подарок».
Ставр понял, что ответит ему Габриэль, еще до того, как тот сформулировал свой ответ. Расправил плечи, тверже стал на ноги, задержал дыхание — если перевести его состояние на человеческий язык, посмотрел вокруг и увидел истинное положение вещей…