– Тем не менее это так, – сказал он, точно отрезал, и я поняла, что больше на эту тему он распространяться не намерен.
Спать мы устроились тут же, на берегу озера. Выбрали сухую теплую ложбинку, поросшую мягкой травой. Глядя, как осторожно Скайгард вытягивается на одеяле, я только теперь вспомнила, что он совсем недавно оправился от смертельных ран. За всю дорогу он ничем не выдал того, что ему больно или тяжело. Железный, глупый дракон…
– Иногда я завидую людям, – сказал он вдруг.
Скай лежал, подложив руки под голову, глядя в потолок темными, точно ночь, глазами.
– Почему?
– Думаю, каково это – жениться и всю жизнь прожить рядом с той, кого любишь. Растить общих детей, защищать ее и оберегать от всех бед… Не испытывать этого прожигающего насквозь чувства вины…
Он вдруг посмотрел на меня. Его взгляд не обжигал больше. Он ласкал, скользил по мне, точно гладил, окутывал нежностью. Я вспыхнула.
– Скай, не надо так! После всего, что ты сделал, нам никогда не быть вместе. И даже если бы не сделал! Твоя любовь – это моя смерть. Ты ведь понимаешь?
Мы смотрели друг на друга. Мы находились так близко, но непреодолимая преграда разделяла нас. Несовместимы. Ничего не будет. Никогда. Дракон, душа которого разрывается на части чувством вины, долгом, клятвой, связавшей нас… И глупая человечка, чужая в этом мире, который казался таким дружелюбным.
Наши руки лежали рядом, не пересекая, однако, невидимую границу. Я чувствовала себя в безопасности: он не может дотронуться без моего разрешения. Только поэтому, наверное, я чуть передвинула ладонь, и кончики наших пальцев соприкоснулись. Скай вздрогнул, точно его пронзила молния.
– Ри… Ри, прости меня. Я не хотел, чтобы все случилось так, как случилось…
– Молчи, пожалуйста, молчи. Ничего не нужно говорить!
Я так и уснула, чувствуя тепло его руки.
Проснувшись и перекусив дарами русалок, обнаруженными на берегу – они не стали нас беспокоить и просто оставили подношение, – мы продолжили путь.
Тоннели, по которым мы теперь пробирались, казались все более зловещими, несмотря на то что нас сопровождало маленькое светило. Возможно, это мои невеселые мысли заставляли видеть все в мрачном свете.
Скай шел чуть впереди, сосредоточенный и внимательный. Я попыталась заговорить с ним, но муж покачал головой, подошел ближе, наклонился к моему уху:
– Не будем тревожить тех, кто может прийти на наш голос. Пока все тихо, пусть так и остается.
Я видела по его лицу: на этот раз Скайгард не шутит и не пытается меня впечатлить. По коже пробежал озноб, и Скай, заметив мой испуг, улыбнулся ободряюще, а не той своей ехидной, кривой усмешкой, к которой я уже успела привыкнуть.