Сев за стол, он отхлебнул глоток пряной жидкости из глиняного стакана.
— Ну, вот и настал твой час! — с мрачной торжественностью произнес, глядя на него, крестоносец. — Пришло время больших дел, Харальд!
— Я должен кого-то убить? — хмуро вопросил его датчанин.
— Тебе известен Никель Бродериксен, глава Стокгольмской Торговой Палаты? — задал ему встречный вопрос фон Велль.
Харальд молча кивнул. Ему был знаком тучный, седобородый старец с гордым орлиным профилем и золотой цепью на шее.
Раз в месяц он подъезжал в конных носилках ко дворцу Шведских Королей, мрачной громадой высившемуся над центром Стокгольма, сходил на землю и неторопливой поступью направлялся ко входу в королевскую резиденцию.
Прежде чем Никель успевал скрыться в проеме огромных ворот, стражники с алебардами отдавали ему честь, как какому-нибудь высокопоставленному сановнику, хотя он был всего лишь богатым купцом.
Харальд ведал о причине столь почтительного отношения к старцу. Правивший тогда Швецией Король Эрик, по примеру многих европейских монархов, приближал ко двору людей, не входящих в благородную касту, но способных добывать для державы столь необходимые деньги. И седобородый Никель принадлежал к их числу.
Конечно, наследственной знати претило общение с низкорожденными богатеями, но они вынужденно терпели их присутствие во дворце, поскольку и сами не раз обращались за ссудами к торговому сословию.
Но старый Бродериксен был окружен при дворе таким почетом, что это раздражало не только коронных нобилей, но и его собратьев — купцов. Наделенный талантом извлекать деньги, что называется, из воздуха, он быстро занял должность главы Торговой палаты при дворце и место личного советника Короля по делам финансов.
Именно он надоумил Эрика вложить средства в создание новой армии, которая грабежами на завоеванных славянских землях, многократно окупила бы расходы Шведской Короны.
Однако прижимистый старец вовсе не хотел финансировать другую силу, так настойчиво предлагавшую Швеции свои военные услуги.
К Тевтонскому Ордену он относился так, как отнесся бы преуспевающий купец к прощелыге, выпрашивающему у него деньги на сомнительное предприятие.
Никель считал, что Братство набивается Швеции в союзники лишь для того, чтобы ее руками добыть себе часть завоеванных польских земель.
Какие бы личные выгоды от дружбы с Пруссией ни сулили ему посланцы Ордена, старик оставался непреклонен. Он был слишком богат, чтобы его можно было купить, и слишком предан возвеличившему его Королю, чтобы давать ему дурные советы.
Напротив, во всех беседах он убеждал монарха не доверять заверениям Ордена в его преданности и не снабжать деньгами столь ненадежного союзника.