И ещё неизвестно, что, на самом деле, хуже.
- Молодые люди. – Мужчина приветственно кивнул, одарив вошедших приторно-дружелюбной улыбкой. Ему или не давалось актёрское искусство, или он хотел, чтобы так думали окружающие. - Меня зовут Евгений Леваков. Что привело вас именно ко мне, а не к нижестоящим специалистам?
Последние два слова Леваков выделил особо, намекая на то, что отвлекать по мелочам его не стоит. Но ни Аур, ни Алиса на это не отреагировали, прекрасно зная, что их причину нельзя назвать слишком уж простой.
- Господин Леваков, перед тем, как объяснить вам суть нашей претензии, я бы хотел, чтобы вы посмотрели эту видеозапись.
- Претензии? – Мужчина почти обиженно вскинул брови, но видеозапись принял и вывел изображение на голоэкран, которым послужила стена. Спустя тридцать секунд расслабленное выражение лица сменилось тревогой, а спустя минуту распорядителя по цвету кожи едва ли можно было отличить от трупа, до того бледным он стал. – Это… возмутительно. Как организатор турнира, я сделаю всё для того, чтобы этот человек больше никогда не попал в Россию. Могу я рассчитывать на то, что эта запись не будет распространена?
- Определённо. Но перед тем, господин Леваков, я бы хотел кое-что уточнить. – Аур сложил руки за спиной и ухмыльнулся так, что даже многое повидавший на своём веку учредитель ощутил нечто недружелюбное. – Во-первых, мне было бы очень интересно узнать личность человека, назначившего мне роль пешки в своих планах. Я даже не буду спрашивать, как так вообще получилось, что его не остановили прямо там. Во-вторых, я требую введения усиленных мер безопасности на турнире. В частности, за действиями Честера Гекта я вижу попытку отстранить меня или миледи Кузнецову от участия в турнире – тем или иным образом.
- Я не могу…
- Господин Леваков, если, вдруг, мы друг друга недопоняли, то я скажу прямо: эти два условия, всего лишь два, необсуждаемы. В противном случае я обращусь уже не к вам, а в Имперскую канцелярию. Уж там-то точно найдутся люди, заинтересованные в предотвращении всяких скандалов вокруг всероссийского турнира.
Леваков, выслушав чрезмерно наглого мальчишку, был вынужден признать, что тот мог попросить его и о большем. И он, вот уже четыре года занимая должность распорядителя турнира, отчитывающегося непосредственно перед канцелярией императора, выполнил бы эти требования. Потому что в противном случае… ему было страшно даже предположить, каким будет назначенное наказание за подобное допущение. И дело тут вовсе не в деньгах, которые, стоит заметить, мертвым не нужны. Слишком многим Леваков мешал, пользуясь защитой императора. Слишком многим перешёл дорогу, чтобы после утраты покровительства прожить хотя бы год.