– Он настолько миролюбив или на то есть иные причины?
– Он опытен, – мрачно ответил Танзен. – Мой шеф, префект Кустодиана… знаете, святой отец, Кустодиан подотчетен ученому совету в целом, а не его председателю. И мне рассказывали, что предшественник Локателли, мэтр Арминатти… знаете, он не очень углублялся во все это. Он был ярким примером председателя, который председатель только на бумаге. Просто когда нас покинул Уль-Шаам, нужен был новый председатель. А им должен быть президент университета с премией Бриара первой степени. Такая уж сложилась традиция, все председатели такими были. И у Локателли на тот момент уже была первая степень, но он еще не был президентом. Только ректором. А Медариэн в то время уже был президентом, но у него еще не было первой степени. Только вторая. Поэтому председателем стал Арминатти. Ему было пятьсот двадцать лет, он уже плоховато соображал и хотел на покой, но он был единственным подходящим кандидатом – и его уговорили. И он тридцать лет возглавлял ученый совет… но за все это время взял слово на заседании один-единственный раз. Знаете, зачем?
– Зачем?
– Попросил закрыть окно. Ему дуло.
– Бездеятельность – это не всегда так уж плохо… – осторожно произнес Массено.
– Так я именно об этом и говорю, – кивнул Танзен, переходя в форму № 80 и помогая монаху подняться по крутому уступу. – Освельдек Арминатти был абсолютно бездеятелен – и ни одна живая душа не поминает его злым словом. Говорят, удивительно был добрый дед, все его любили. Даже мой шеф. А он… скуповат на эмоции.
Танзен и Массено вышли из грота с другой стороны. Там был искусственный тоннель – прорытый давным-давно, очень хорошо замаскированный и запертый дубовой дверью. Но Танзен знал, где ключ – Кустодиан уже несколько раз отправлял так агентов в Порто-Нуэдо. Роясь в грязной нише, волшебник сказал:
– И иные причины тоже есть. Не знаю, известно вам или нет, но Локателли трижды был женат и трижды овдовел… ему триста семьдесят лет, сами понимаете. Но детей у него было не так уж много – двое в первом браке, трое – во втором, и одна дочь – в третьем. А его самый старший сын… он погиб молодым. Едва-едва окончил бакалавриат, поступил на полевую практику… а его наставник служил охранным магом в каком-то королевстве…
– Случилась война, и сын мэтра Локателли погиб, – закончил Массено.
– Вы знаете?..
– Нет, просто это несложно предположить. Но вы знаете, мэтр, на меня такие притчи не производят впечатления. Мы смертны. Мы приходим в этот мир ненадолго, и каждый знает, что рано или поздно боги призовут его к себе. Печально, когда Неотвратимый смотрит на кого-то слишком рано, не дав вволю насладиться теплом Светлой Госпожи, но без этого невозможно обойтись совсем. Мы можем лишь прикладывать усилия, чтобы такое происходило поелику возможно реже.