Интересно, помнит ли его еще великий инквизитор? Затевает ли все еще недоброе или смирился, терпеливо ожидает, пока Массено сам сложит голову в розысках Антикатисто? Монах поднял точку зрения повыше и пристально оглядывал станцию – не затаился ли где еще один фанатик-шкар? Прежде сама мысль о таком показалась бы ему кощунственной, но теперь он уж не так беззаветно доверял церковным прелатам.
Об этом Массено поведал Танзену. Тот и сам прекрасно помнил свой побег от астучианской гвардии и не собирался покидать станцию в знакомой им форме.
К счастью, форм у него целая сотня. Можно выбрать на любой вкус. Что же до Массено…
– Возьмите, святой отец, – протянул ему жетон на веревочке волшебник. – Я купил парочку в ларьке, когда мы были в Мистерии.
– Что это? – спросил Массено, надевая жетон.
– Простейший маскировочный амулет, – ответил Танзен, тоже вешая такой себе на шею. – Элементарное заклинание Маскировки, самое базисное.
– Весьма полезно, – согласился Массено, рассматривая себя и волшебника сверху. – Но почему мы выглядим двумя идентичными старушками?
– Это вариант по умолчанию.
Впрочем, свой амулет Танзен все же снял и просто перешел в форму № 31. Мэтр Паганотти всегда приходил на помощь, когда требовался безобидный, не вызывающий подозрений облик.
Теперь пришел черед Массено устраивать Танзену экскурсию. Конечно, тот уже посещал Астучию, как и Массено уже посещал Мистерию, но с сопровождающим из местных всегда можно узнать такое, чего ни за что бы не заметил в одиночку.
Например, Танзен никогда бы не подумал, что грязные оборванцы, прикованные у некоторых столбов – это не преступники, отбывающие наказание, а совсем наоборот. Это благочестивые, пользующиеся огромным уважением монахи из ордена Цепи. Сами себя приковав, они ломают ключ и дают обет никогда более не сходить с этого места, весь остаток жизни посвятив молитве. Питаются они подаянием доброхотов, а если тех вдруг не оказывается – умирают с голоду.
Впрочем, Танзен ничуть не удивился, о таком узнав. Существует огромное количество севигистских орденов – жреческих, монашеских и духовно-воинских. Все они очень разные, и многие – очень причудливые. Севигистский клир постоянно ищет новые способы как-нибудь еще позаковыристей послужить своим богам. И Танзена всегда удивляло, отчего они вообще считают, что богов радует, когда кто-то приковывает себя к столбу или дает обет ходить задом наперед… такого ордена еще не существует, кажется, но это наверняка только вопрос времени.
– Давным-давно было решено, что церковь не должна закоснеть в узости и скудости взглядов, – ответил Массено, когда Танзен задал этот вопрос. – Мы не можем доподлинно знать, какой путь к просветлению наименее тернист. Посему церковь предлагает клиру и миру столько вариантов, чтобы хватило каждому.