Марсий сел возле экранов. Не требовалось никаких действий пока, он лишь наблюдал за дорогой. Вокруг него были разложены скафандры, которые уже вскоре ему предстояло надевать. Он выключил сирены, от которых более не было никакого толка, и прислушался к тишине. Только еле слышное гудение раздавалось из-под пола. Крупным планом на мониторе стояли цифры, показывающие количество оставшегося кислорода в минутах. Ёнк очень точно все рассчитал. На панели стояла чашка теплого, не допитого им чая. Марсий поднял ее и сделал глоток. Ёнк бы убил его за это, если бы увидел.
В этом трудно было признаться, но из них троих действительно получилась неплохая команда. Тулонец почувствовал сильный душевный дискомфорт от мысли, что они разъединены, и поспешил включить музыку, спокойную и мелодичную. И хотя он не любил ничего крамовского, эта мелодия его успокаивала. Он старался мыслить позитивно, не вспоминать об утечке кислорода, разглядывал новую планету, изучая очертания материков и рек, предвкушая, что совсем скоро высадиться на ней. У Марсия была возможность немного поспать, он положил руки на панель, опустил на них голову и закрыл глаза.
Его разбудила аномальная тряска. Звездолет вибрировал. Марсий физически чувствовал, что пол колышется под ним. Система звездолета дала сильный сбой. Он приблизил изображение царапины, она была примерно такого же размера, что и пару часов назад, но что-то все же было с ней не так. Марсий добился максимального увеличения. Тонкая, еле заметная линия уходила от нее вниз. Он проследил, куда она идет, достиг ее конца и увидел, как она ползет дальше на его глазах. Было несложно догадаться, что эта линия вскоре превратиться в трещину, которая обойдет кристалл по кругу, и уже скоро оболочка корабля разломится пополам. Это меняло все их планы. Но страшнее было то, что кислород стал утекать из звездолета быстрее, чем они просчитали, а значит, он не успевал посадить корабль.
Сердце Марсия заколотилось с бешеной скоростью. Кровь прилила к лицу. Он был в плену обстоятельств и никак не мог повлиять на происходящее. Марсий понимал, что Атла читает каждую его мысль, догадывался, как, должно быть, паникуют они с Ёнком, но выйти из сферы теперь не могут.
— Я выпущу сферу на подлете, как и договорились! — громко произнес он ей в своем сознании. — Вы останетесь живы!
Он чувствовал ее присутствие внутри своей головы. Ему казалось, что он видит, как на глазах ее навернулись слезы.
Температура стала резко падать. Марсий надел скафандр, пока без шлема, продолжая дышать остатками кислорода с борта. Вспомнив о скате, Марсий спустился в лабораторию. Нельзя было допустить, чтобы вода, в которой лежал зверь, замерзла. Марсий ударил по стеклу лучом, оно рассыпалось на мелкие куски. Вода из аквариума хлынула ему под ноги. Скат действительно вырос. Он с трудом умещался внутри. Немыслимо, но этот зверь теперь мог ему пригодиться!