Марсий взял фигурку в руку и, надавив на нее сверху и снизу двумя пальцами, преобразовал ее в копию настоящего старика.
«Так вот, значит, как он выглядит!» — подумал он.
Перед ними и впрямь стоял старик. Раньше Марсию казалось, что это лишь прозвище. Но Иза был морщинист, сутул, худ, низок ростом, в длинном балахоне. Черты лица его принадлежали ионской расе. Хитрость и лукавство угадывались даже в трехмерной копии.
Марсий и Карий вставили линзы в глаза, переписав в них образ старика.
— Не забудьте получить сведения о том, кто именно атаковал нас вчера! — повторил инструктор.
Марсий кивнул, Карий тоже. Инструктор снял купол и покинул их.
Мягко отсоединившись от поверхности, капсула преодолела притяжение Тулоны и вылетела в космическое пространство.
Согласно координатам, Гириус витал на орбите Юрея, пятой планете от Оникса, сразу за кольцом астероидов, оставленным после взрыва Оилы. При нынешнем положении Тулоны лететь до Гириуса было всего двое тулонских суток, и это радовало.
Марсий и Карий работали слаженно. В полете они давали друг другу передохнуть, а временами много разговаривали.
Карий налегал на ионский, шепча под нос фразы, повторяя слова, стараясь отработать забытое произношение.
— Пытаешься наверстать упущенное? — с улыбкой спросил Марсий.
— Разрази меня комета! Ионский мне давался хуже остальных, — с досадой воскликнул он.
— Помню, — посмеялся Марсий.
— Не так уж это и забавно, помоги лучше! Будем говорить только на ионском всю дорогу, — приказал он.
— Хорошо, — согласился Марсий уже на вражеском языке. А таковым он считал любой из тех, что не был ему родным.
— Твои видения и вчера тебя посещали?
— Да, — сдержанно ответил юноша.
— Что-нибудь новое?
Карий очень любил слушать истории Марсия, пусть даже на полупонятном языке. Он старательно записывал все рассказы в свой магнитный блокнот, с которым никогда не расставался. Это был цилиндр размером с мизинец, с ферромагнитной жидкостью внутри. Он содержал в себе всю их совместную историю, начиная с самого детства. Карий всегда носил его как браслет. Одного прикосновения пальца к центру цилиндра хватало, чтобы дно раздвигалось и наружу выплескивался бесформенный желеобразный сгусток. За одно мгновение сгусток обращался в твердую фольгу в форме идеального зеркального круга. Тулонцы читали и писали по кругу, уводя свои буквы по спирали к центру.
Карий мог набирать слова на нем, мог наговаривать текст голосом, мог запечатлеть происходящее вокруг. Из пластичной материи он способен был даже лепить, словно скульптор, и она все запоминала. Карий делал ежедневные оттиски своей руки, начиная с десяти лет. Стоило лишь запросить день — все этапы взросления были сохранены. Периодически он приставал с этим и к Марсию, шутки ради запоминая и его руки тоже. Он любил фотографировать их, зеркальная поверхность запоминала все, что отражала в себе. Отработав, материя собиралась в каплю и возвращалась в свою нору, как послушное существо.