Веревка могла как спасти жизнь, так и оборвать. Сорвавшись, один утянул бы другого в пропасть, и погибли бы оба. Периодически они осматривались по сторонам, но никаких аномалий пока не замечали. Результаты первого дня порадовали и тулонца, и пацифа. Они хорошо поработали, много прошли.
Они остановились внутри небольшой полости в горе. На такой высоте происходит обезвоживание, нужно много пить, четыре-пять литров в день. Единственный способ добыть воду — это растопить снег. Уходила уйма времени, чтобы набрать кружку воды. Луч Марсия не работал в этой зоне, как и ни один другой прибор. И огонь они добывали естественным способом, продуманным Ёнком заранее, с помощью кремня и стали.
Подъем по льду изматывал. Из-за высоты сердце работало на пределе. И, хотя и Ёнк, и Марсий уже привыкли к притяжению этой планеты, одолевал сильный дискомфорт из-за различий в том, чему они были обучены, и тем, что приходилось делать. Притяжение тренировочных баз Каты и Пацифы было слабей, и они привыкли пользоваться техникой, а тут все приходилось делать вручную. К вечеру второго дня поднялась вьюга. Температура резко упала. Пошел снег, и весь склон засыпало мелкими снежинками. Снег лип к одежде, потом замерзал и, обращаясь в тяжелые доспехи, тянул вниз. Последний отрезок пути был сущим кошмаром. Рыхлый снег осыпался, зацепиться было не за что, и выкладываться приходилось полностью, работать всем телом. На несчастные пятьдесят метров ушло четыре часа.
Давно стемнело, а они все еще карабкались. Марсий промерз до костей, ожидая, когда поднимется Ёнк. Тулонец был на грани обморожения и закопался в снег.
Утром при хорошей погоде они оба увидели, куда вчера забрались.
Перед ними открылись присыпанные порошей борозды от сошедшего снега, сплошные белые морены, снежные грибы. Непонятно было, как удерживался весь этот снег на отвесной скале.
Более опасного, изматывающего и рискованного восхождения Марсий не помнил. Перебирая веревки, подтягиваясь, врезая ледоруб в новую глыбу, они шли к своей цели.
До хребта получилось добраться, когда силы уже закончились, Марсий едва дышал. Им распахнула объятья пропасть глубиной в тысячу километров. Они стояли на вершине северного полюса этой немыслимой планеты, над первозданным миром, и молчали. Они ожидали увидеть на дне котлована следы человеческой цивилизации, потому что именно из центра его исходило излучение, но ничего не было, только белое ровное поле далеко внизу.
— Атла! — заорал во всю глотку Марсий.
Ёнк смущенно отвернулся.
— Я кричу тебе с вершины мира, ты слышишь меня?