В это время дверь приоткрылась, в неё вошёл прилично одетый молодой мужчина. Был он худым и высоким, на лице присутствовали пышные не по возрасту усы.
— Доброе утро, Виктор, — поприветствовал он меня, присаживаясь на стоящий рядом стул. — Меня зовут Абель, доктор Абель. Моя задача — как можно скорее поставить вас на ноги. Собственно, это должно случиться уже скоро, ожоги ваши тяжелы, но, в целом, неопасны. Рану на лице я зашил, шрам будет совсем небольшим. У таких, как вы, не знаю, почему, любые раны заживают на удивление быстро.
— Насколько быстро? — каким-то чужим голосом спросил я.
— Сейчас посмотрим, — сказал он, откидывая одеяло с ног, — ноги были в бинтах, которые он начал разматывать. Я ожидал боли, но бинт не присох, обожженная кожа была смазана толстым слоем какой-то мази. — Думаю, что через неделю вы будете вполне здоровым, а через две и вовсе забудете об этом ранении. Таково моё заключение. Да вы сами посмотрите.
Я приподнялся на локтях и посмотрел на свои колени. Выглядели они плохо, но даже я увидел, что под размякшей коростой проглядывает вполне здоровая розовая кожа.
— Что нужно делать?
— Ничего, просто лежите, ешьте, пейте больше жидкости. Вставать можно, но желательно редко и ненадолго. Скоро придут ваши друзья, они очень за вас переживают, я успокоил их, как мог.
С этими словами доктор Абель меня покинул, даже не посчитав нужным снова забинтовать ожоги. Но, уже через минуту после того, как за ним закрылась дверь, в неё ввалились Эванс и Эрнесто. Оба они так же, как и я, выглядели потрёпанными. У бравого латиноса под обоими глазами было по внушительному синяку, щеку Эванса украшала большая ссадина. Несмотря на это, настроение у обоих было приподнятым. Увидев, что я в сознании, оба обрадовались ещё больше. Они принесли мне еду, большой каравай свежего хлеба, завёрнутый в полотенце, сало, нарезанное тонкими ломтиками, деревянную плошку с мёдом и какую-то мелкую вяленую рыбу. До кучи ещё и поставили огромный глиняный кувшин с водой.
— Ты молодец, — сказал Эванс, присаживаясь на край кровати, — в первом бою так себя показал. Это дорогого стоит.
— Да ладно, — отмахнулся я, — зато от огненного заклинания уйти не сообразил.
— Кстати, о заклинании, — Эванс вдруг нахмурился, — я думал, что всё будет куда хуже, от огненной волны быстро перегорают деревянные балки больше метра в обхвате. От твоих ног должны были остаться обгорелые культи, а ты отделался лёгкими ожогами.
— Может, заклинание было слабым? — предположил я, — ведьма была уставшей, мана закончилась?
— Оно не может быть слабым или сильным, оно либо получается, либо нет. А запас маны у ведьмы и так небольшой. Она её запасает в амулетах, одежде, волосах, поэтому, если ведьма голая, то опасности от неё почти нет.