Я хотел было спросить, а стоит ли ради уничтожения тела делать сожжение заживо, но промолчал. В чужой монастырь со своим гуманизмом, как известно, не лезут. Один из солдат достал спички и стал разжигать факел, который держал его товарищ. Когда факел бодро заполыхал, солдат несколько раз ткнул им в костёр, так, чтобы он занялся сразу со всех сторон. Потом и сам факел полетел в огонь. Разгорелось быстро, но, как только огонь начал лизать ноги, а казнимый истошно орать на всю округу, полицмейстер кивнул одному из солдат. Тот всё понял, вскинул винтовку и выстрелил. Крик моментально оборвался. Огонь поднялся ещё выше, полностью скрыв фигуру Джоры, толпа, спасаясь от сильного жара, сделала шаг назад. Клубы дыма поднимались высоко в небо, надо полагать, что через пару часов здесь останется только большая куча пепла, которую потом жители растащат на удобрение.
Когда мы собрались вместе после казни, встал вопрос, что делать теперь. С одной стороны, наше место в крепости и нужно возвращаться к месту постоянной дислокации, с другой — раненым нужен покой, желательно им отлежаться хоть пару дней. А с третьей стороны, нормальный врач опять же находится в крепости, а здесь даже знахаря или костоправа нет.
В итоге решили всё же ехать, крестьяне от щедрости выделили нам четыре телеги с лошадьми, но которых можно везти раненых. Хуже всего пришлось Эрни, тело его было просто изодрано. Раны все, конечно, поверхностные, да только много их и кровопотеря чудовищная.
Не намного лучше смотрелся Архонт. Если в случае с Эрни можно было надеяться на молодость и крепкий организм, то здесь всё было строго наоборот. Приходя в сознание, старик поведал, что это был эксперимент. Есть амулеты блокирующие магию, так он нашёл способ заставить его работать по площади. А в процессе испытания не рассчитал сил и немного надорвался. Никто не понимал, насколько это опасно, но чем раньше показать его врачу, тем лучше.
В итоге старика положили на вторую телегу. На третьей полусидел полулежал я, да ещё Курт, который правил лошадью. Великан, когда отмылся и постирал одежду, оказался в полном порядке, даже царапин было немного.
На четвёртой телеге сидел Эрнесто, единственный, кто был в хорошем настроении. Источник его радости сидел рядом, связанный и с заткнутым ртом. Ведьма и впрямь была довольно красивая, о чём сейчас, вполне возможно, жалела. Полицмейстер смотрел на неё с беспокойством, но мексиканец уверил его, что ведьма нужна для допроса, а потом её, разумеется, сожгут. Пришедший в себя старик его слова подтвердил. Лошадью правил Эванс, он в схватке тоже получил серьёзную рану. Когтями разорвали левый бок. Но почувствовал это намного позже, когда бой уже закончился. Теперь перебинтованный на манер кушака, он сидел, держа в руках вожжи. А рядом присел Лев. Всё такой же потерянный. Он с тех пор ни с кем не разговаривал. Эванс мне по секрету сказал, что если боец обосрался в первом бою, то ничего страшного тут нет. А вот если то же самое повторится во втором, будем принимать меры. Что за меры, оставалось только догадываться, но явно ничего хорошего. Странно, мне тоже было страшно, тоже хотелось блевать, но прошло быстро, да и, несмотря на страх, свой долг я выполнял. А тут человек среагировал иначе. Смелый с беззащитными, он, почувствовав на своей шкуре, что такое животный страх, просто потерялся. С одной стороны понять можно, любой от такого в ужас придёт, да только работаем мы в команде, а спину свою такому персонажу доверять никто не захочет.