Но Висляков — парень крепкий, оперившийся как морально, так и физически. Потому как он — частица могучего и мудрого организма. Как почувствовал Колян, что совсем пронимать начинает от всего этого, так фужер шампанского опрокинул махом, головой потряс и капустой соленой закусил. Капуста ядреная, из подвала, с маленькими хрустящими льдинками. Армия-мать ему станцию наведения ракет доверила! Поэтому Колю Вислого стриптизами на кукенсваген не возьмешь!
Женился бы… Может, и женился. Люсьен хороша, ох, хороша! Никто не спорит. Но вот планы у Коляна другие. Вон сколько в дивизии майоров да полковников ходит? Если только у каждого десятого есть дочка на выданье — это ж сколько невест? Но лишь бы какому лейтенанту полкан дочку, понятно, не отдаст. Да и другие претенденты на дочек-полковниц есть. Вон хотя бы Боклан с их курса. Тоже получил направление сюда, в Борзю, хоть Боклан — круглый отличник, и папа у него сам полкан. Полкан Боклан. Правда, ни казармы, ни техники он и не нюхал, взяли сразу в штаб. Выходит, для старта Борзя тоже годится. Через годик, думается, заменят Боклана куда-нибудь в Германию. Но до этого он должен успеть жениться, холостых туда не берут. Вот он и не пьет, не курит, с местными красотками не сближается, ждет терпеливо своего часа. Но и у Вислого пока все идет по плану: он начальник СНР, других лейтенантов после Оренбуржского училища только на пусковые ставят. Опять же — партиец. Теперь нужно на стрельбах на Телембе отличиться. Если его станция поразит цель, то в строевом отделе в его личном деле появится соответствующая запись. Очень важная запись. Поэтому и сидит Вислый в своей станции, не вылазит с утра и до вечера, берет в секретной части прошнурованные, с сургучными печатями альбомы со схемами и грызет их. Станция наведения ракет — сложное изделие и не очень надежное. Станция непрерывного ремонта — недаром так расшифровывают СНР стартовики.
Правда, есть умники в их части. Командир дивизиона майор Кузьмин устроил техучебу, ну, для галочки там какой-то. Каждый офицер должен был занятие провести по какой-либо системе станции. «Кто первый?» — спрашивает Кузя. Все ветошью прикинулись, молчат, а Паренек, как обычно, дурака валяет, говорит, мол, давайте я. Кузя озадачился. Паренек-то в клубе на пианино все бренчит, да в дудку еще дуть научился последнее время, опять дурачится, что ли? Ну, была у них в вузе военная кафедра какая-то, что они там учили?
— Какой блок к докладу берете? — спрашивает Кузя неуверенно.
— Какой скажете.
Кузя на понтах так бросает: